пятница, 27 июля 2018 г.

Елена Галкина
К вопросу о роли Великой Булгарии в этнополитической истории Восточной Европы.
цитаты: "Военно-политическое управление осуществлялось доминирующей этнической группой, которая формировала комплекс мировоззренческих и социально-политических стереотипов всей кочевой общности... Новая полития строилась на идеологической основе памяти об общем происхождении — участники ее возводили себя к гуннам Аттилы, а правящий род объявил его своим предком... Кочевое и оседлое население, среди которого были племена раннетюркского, иранского, славянского происхождения наладило культурный обмен, еще не перешедший в фазу симбиоза... Но главное — огромным было значение Великой Булгарии для становления этнического самосознания племен, входивших в ее состав. Одни из них сохранили свою этническую идентичность, другие, скорее всего, после распада объединения приняли этноним верхушки — булгары (показательно исчезновение с этнической карты таких крупных племенных союзов, как кутригуры, утигуры, сарагуры, а также анты)...  Итак, комплекс источников по истории Северного Причерноморья VI–VII вв. свидетельствует о том, что там существовало крупное объединение, включавшее полиэтничное кочевое и оседлое население. Но главное доказательство существования Великой Булгарии — это появление в разных районах Европы этносов, именовавших себя «булгарами» и при этом демонстрировавших значительные различия в материальной культуре.
Судя по археологическим данным, переселенцы на Дунай по своей материальной культуре принадлежали в основном к славянским и североиранским племенам. Однако письменные источники сообщают о переселении булгар, а не славян или какого-то иного этноса. Из всего этого следует, что и «сармато-аланские» племена, и славяне этой миграционной волны принимали этноним «булгары» в качестве самоназвания... Главное, что может получить победитель от номадов, — это воины. Часть племен Причерноморья присоединилась к аварам и ушла вместе с ними. Насильственно удерживать и эксплуатировать кочевников крайне проблематично, ибо ничто не мешает недовольным вассалам откочевать в другое место, может быть, менее хлебное, но более свободное. Так в свое время сделали и сами авары, предпочтя Паннонию казахстанским и причерноморским степям. Другое дело, если «сюзерен» может предложить перспективные походы, в которых может обогатиться племенная знать. Булгары Северного Причерноморья находились в тысяче километров от авар Подунавья. У них были свои источники доходов — крымские и закавказские территории Византии. То есть у авар не было рычагов для удержания булгар Северного Причерноморья как вассалов или данников... Но ни хазарские, ни армянские, ни византийские источники не говорят о разгроме хазарами всей Великой Булгарии. Отсутствуют и археологические свидетельства разрушений. Булгарский союз распался естественным путем, как это происходило со многими степными державами, в том числе и с империей европейских гуннов после смерти Аттилы... В примитивных обществах вещи из рядового (не «княжеского») женского убора редко являются предметами импорта и прямого заимствования, поскольку они сакрализованы, отражают систему религиозных взглядов каждого этноса. Но иначе обстояло дело в эпоху Великого переселения, когда под властью одного военного вождя оказывались привлеченные его «фортуной» представители разных этносов. Представления о символах и вещах, приносящих удачу, менялись очень часто и заимствовались одними группами у других... "
http://suzhdenia.ruspole.info/node/3546
балачковые слова и поговорки в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

Чередниченко И.Г.

Впьять
Забудышь
Кажный
Марусына
Одынока
Пиджыдае
Попрощавсь
Свадьбонька
Станычка
Сыротына
Трывога
======================================
балачковые слова и поговорки в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

Якив Бабенко

Атаман
Берутьця
Вытрэбэнькы
Зоставайсь
Катеринодар
Мини
Оддил
Озвалысь
Плотхворма
Прощавайтэ
Смихотворэць
Станишныкы
Хрищеный
Хура

поговорки:

Боронь Боже
Вовка як боятись, у лис не ходити
З биса смихотворэць

цитаты:

Идить, хлопци, не бариться,
Тай назад верниться,
А за виру, за Россию
Мов ти льви дериться!
Покажить йдить ви, дити,
Ворогу лихому,
Що козаченькив на свити
Не злякать никому;
Покажить ви миру, хлопци,
Що ще е на свити
Кровь гаряча ваших предкив,
Запорожськи дити.
----------
И нащо воно, скажить,
Творить Бог во вики,
Що то родяця на свит
Гарни чоловики?..
Щоб кохали их жинки!
Бач, на вищо, люди.
Без кохання бо й людей
На свити не буде.
----------
Станция Катеринодара,
На шляху вагони.
Политять орлы Кубани,
Нихто не догоне.
балачковые слова и поговорки  в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

Мурай М.П.

Бисытця
Богато
Быз
Гырманци
Дило
Дождалысь
Ны=Нэ
Валялысь
Вылыкый
Вылычка
Высылытця
Высылытысь
Задержалысь
Злытьця
Изволыв
Крутень
Мыж
Надивалы
Основалысь
Пиднявсь
Плин
Прозьба
Прымыла
Прыснытця
Пужарь
Ружжо
Стрить
Стрыляты
Творытця
Хлаки
Хочытця
Фырдынант
Шлымо
Щыро
Щыслыть
Энтыресно


поговорки

Почухайте там-де не свырбило
Пяткы показать
Давай Бог ногы

Як здоровья ваше? Чи солодкы вам концервы кыдають до каши?


Столько новых слов узнал за лето: флоат-студия, крио-сауна, аэрогамак. Вот вам паркур на Кубани



балачковые слова и поговорки  в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

И.А. Андриенко

Бэзпэшно
Безсердешно
Бнывае
Войдувалысь
Впьять
Впэрэд
Времня
Всыгда
Всым
Ведецця
Голодраньци
Гырои
Додила
Зжымать
Зхытрувать
Изхватылысь
Ищей
Каравул
Кырка
Лыдащо
Мишок
Молыцця
Надоилы
Ныбачу
Нывдалося
Нывдача
Навсыгда
Нывыдно
Ныма
Нымають
Ныможе
Ныподобна
Ныхоче
Ны=Нэ
Од
Одвага
Осталыся
Отходыть
Плин
Помолыцця
Понняв
Посылялысь
Просылы
Прыйдэцця
Пырыд
Пырыходем
Ростатысь
Себ-то
Собыравсь
Спомынаты
 «Сыдор»
Усым
Чыпурыцця
Хранцуз

Давать тягу
Як рыпьях вчыпывся
==============
балачковые слова и поговорки  в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

И. Прийма

Богато
Вздорожало
Кажын
кружи
Ны=Нэ
Ныма
Ныначе
Одить
Одэжа
Плытуть
Подурилы
Портыть
Поткать
Пропасть - Много
Рызыновый
Скандалыть
хамут

Чорты мордують

цитаты:

Набралы в головы порожни
З гнылого запада идей
И вжэ зовсим ны сталы слухать
Старих, умниших вас людэй.

четверг, 26 июля 2018 г.


Новороссийск. Пляж Алексино. Июль 2018


Новороссийск. Суджукская коса. Июль 2018

Немного хорошей степной музыки

Hatti - Хатти
https://www.youtube.com/watch?v=Bvx9yBnqPPA
Бирючий Кут
Предтеченский городок
https://www.youtube.com/watch?v=Ff-MLSmSxqA

немного к вопросу о происхождении казаков и кубанских булгар.

Елена Галкина
К вопросу о роли Великой Булгарии в этнополитической истории Восточной Европы.
цитаты: "Военно-политическое управление осуществлялось доминирующей этнической группой, которая формировала комплекс мировоззренческих и социально-политических стереотипов всей кочевой общности... Новая полития строилась на идеологической основе памяти об общем происхождении — участники ее возводили себя к гуннам Аттилы, а правящий род объявил его своим предком... Кочевое и оседлое население, среди которого были племена раннетюркского, иранского, славянского происхождения наладило культурный обмен, еще не перешедший в фазу симбиоза... Но главное — огромным было значение Великой Булгарии для становления этнического самосознания племен, входивших в ее состав. Одни из них сохранили свою этническую идентичность, другие, скорее всего, после распада объединения приняли этноним верхушки — булгары (показательно исчезновение с этнической карты таких крупных племенных союзов, как кутригуры, утигуры, сарагуры, а также анты)...  Итак, комплекс источников по истории Северного Причерноморья VI–VII вв. свидетельствует о том, что там существовало крупное объединение, включавшее полиэтничное кочевое и оседлое население. Но главное доказательство существования Великой Булгарии — это появление в разных районах Европы этносов, именовавших себя «булгарами» и при этом демонстрировавших значительные различия в материальной культуре.
Судя по археологическим данным, переселенцы на Дунай по своей материальной культуре принадлежали в основном к славянским и североиранским племенам. Однако письменные источники сообщают о переселении булгар, а не славян или какого-то иного этноса. Из всего этого следует, что и «сармато-аланские» племена, и славяне этой миграционной волны принимали этноним «булгары» в качестве самоназвания... "
http://suzhdenia.ruspole.info/node/3546

вторник, 24 июля 2018 г.


балачковые слова и поговорки в словарик из книги
«Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ»

В. Добренко

Барытьця
Ботынок
Бьетьця
Грошей
Дывытьця
Живетьця
Закружылысь
Зальетьця
Здорожалы
Кормыть
Кочятятьця
Купыть
Лышных
Мынетьця
Носыть
Ны=Нэ
Отвит
Повернетця
Попросыть
Пособыть
Потирять
Прысмырнить
Прыходытця
Прядыво
Сирнычки
Справдишни
Стиг
Сытьци
Тчуть

поговорки:

Глядить, про Бога не забудьте
Дывытьця як на вовкив
Ну, хочь возьмы, та помирай.
По Божий воли
То не мынетьця ж це никому, получе те — що заробляв
Язык на лыхо роспускать

понедельник, 23 июля 2018 г.

ПВД (поход выходного дня) на озеро БАМ. Садимся на автовокзале на автобус или маршрутку номер 102. Едим на Большие Хутора, это двадцать минут езды. С собой нужно иметь: очень удобную горную обувь, джинсы, рюкзак (для свободных рук), минимум литр воды, желательно панамку. Тару под дары Кубани. В каждом походе можно собрать что-то вкусное по сезону.

Выходим на въезде в Большие Хутора и поворачиваем влево, в лес, в гору.


После дождей ручьи и речки очень полноводные, грязюка кругом. Плюсом идет прохлада и сырость, что в 40-градусном июле зер гут.


Поднялись на гору, топаем через виноградники. Поля охраняются, охрана смотрит, но пока виноград не поспеет, они никого не проверяют. Слышал, что за пять гронок можно получить многотысячный штраф и условный срок.


Очень красивые виды на хребет Навагир. Виноградники прямо на вершине горы.


Много ежевики, слив, алычи, терна. Тара с собой обязательна. В карманы ежевика не укладывается ) Беру 3-4 литровые бутылки из-под молока. Держат форму, служат запасом воды, постепенно, после выпивания, служат тарой.


Весь лес зарос мхом и лианами. Идешь как в сказочном фильме. 


Клюква-физалис, немного незрелая. Растет на том, что мы называем землей, а местные - скальным грунтом. 


Богомол, людей не боится, позировал охотно. На скальном грунте.



А вот и озеро БАМ. Заросло лесом и камышем. Серая кромка деревьев по краю - граница озера.


Так выглядит вблизи



Местная бабушка ловит рыбу. Удачно, судя по ведру. Рыбаков много, все ходят через горы на рыбалку, привыкли.


Отсюда вытекает ручей Дюрсо. Вдали Навагир, за ним море, слева Абрау, прямо Дюрсо. Километров 15 сегодня по горам прошел, футболка и джинсы мокрые.


Дары Навагира, кг ежевики и кг слив-алычи


Рыбаки рассказали, что есть лотосы ближе, прямо в Больших Хуторах. Шо ж робыть? Вперед, еще 4 км по двум горам и вот вам лотосы. Без похода, прямо в Больших Хуторах. Улица Рябинная, 40. Можно на машине доехать. Лотосы на озере БАМ знает навигатор 2GIS, любители ходить по стрелке, у вас есть возможность.


вторник, 17 июля 2018 г.


Трохы музыкы

ККХ
гимн ФК Кубань
https://www.youtube.com/watch?v=heR0TsSTuP0
2013
ККХ
Йихав козак за Дунай
https://www.youtube.com/watch?v=ozkgDmOhiAU
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному
изданию Екатеринодар, 1916)

В. Добренко
16 августа 1916г.

И. Прийме
(По поводу стихотворения «Козачкам»)
стр.236-240

Я чув — козачек, брат, ругаешь,
Що сталы торговцив громыть.
А все ж, я бачу, ты не знаешь,
Хто их заставыв так робыть.

Не знаешь, як там им живетьця,
Яка им шана и прывит,
Не знаешь що, де й як береться,
Так слухай мий тоби отвит.

Ты, мабудь, слухаешь що пышуть,
Та про козачек все крычать,
Тай всю выну на их звертають
И ты их хочеш по...ять.

Ты их «кобылами» взываешь,
Що их «мордують там греци»,
А думаю — ты добре знаешь,
Шо у кобыл е й жеребци.

Ты подывысь, як кочятятьця...
Носы як в гору пидняты...
Стари диды сидобороди,
Як будто справдишни орлы.

А там, дывысь, молокососы.
Не то щоб титкою назвать...
Воны носы к козачкам тягнуть...
От тых бы можно и ...ять.

Ты подывысь: — он ти, що гнутьця —
Бояться як огня — войны,
Коло козачек так и вьютьця
О, справди с ....сыны.

Не вси таки, того не думай,
Но е богато и таких.
Воны вже совисть потирялы,
Тай й других втягують у грих.

От тым в потылыци б заглянуть,
Та тришки б кудри ощипать;
Тоди й козачки прысмырнилы б,
Не сталы б здорово так гулять.

Та й так не вси воны гуляють:
В яких забыта голова —
То й спину ти не розгынають.
Там звистно — ны про кружева.

В якои диток пив-десятка.
То та не ходе в кружевах,
Не носе та платкив шевковых,
Не ма й ботынок на ногах.

Та день и ничь як рыба бьетьця,
Щоб диток чим було кормыть,
Хочь с горя гиркыми зальетьця:
Не в мичь, — а треба все ж робыть.

Сама и паше, й жне и косе,
Сама й снопы у стиг кладе,
Сама й до дому сино возе,
Сама й прядыво пряде.

А с чим сама не совладае,
Сусида здума попросыть,
А той — про гришне зативае.
Що жь тут приходытця робыть?

Повернетця соби, заплаче,
Та й впять иде сама робыть,
Бо те сама вже добре баче —
Ни хто не прийде пособыть.

Колы ж яка забуде Бога
(Чи довго ж ий зийты з ума?),
То й зна вона, що е пидмога
И вже де робе — не сама...

Тий й попащуть и покосють,
Тий й сино привезуть,
Тий й помады накупують,
Тий й на кружево дадуть.

Таки то, звистно, як кобылы,
Гуляють з жыру в табуни,
Таким и викна часто былы,
Таки высилы й на плетни.

А то, що лавкы порозбылы...
Хиба ж козачек в тим выныть,
Що все до того здорожылы,
Не можна ны за що купыть?

Хиба ж козачки все те знають,
На що так цины пиднялы?
Воны що часто покупають.
То й цины звистни им булы.

Та не помаду ж покупалы,
Не кружева, шоб их носыть.
В хозяйство кой чего не мало
Нужда заставила купыть.

Козачки ж Бельгии не знають,
Не знають де и сытьци тчуть,
Де й сирнычки преобритають,
Не знають де й ныткы прядуть.

А бачуть те, що ти товары,
Що в лавках вже давно лежать,
И их дешевше продавалы,
Теперь же сталы кожу драть.

А лышных грошей у козачек,
И сам ты знаешь, що нема,
Воны и так вже закружылысь,
Що чуть не сходят из ума.

Ну й сталы косо вси дывытьця
На торговцив, як на вовкив,
А лыхо довго не барытьця:
Дойшло уже й до кулакив.

Та вже ж як то по Божий воли
Торговци кожу сталы драть,
То й не мынулы злой доли...
Кого ж и за що тут ругать?

Воно то тришки выновати,
Так не бабы, або диды,
А ти, умниши, головати...
Що допустылы до биды...

Ну, мабудь, годи розмовляты,
Язык на лыхо роспускать
И на себе треба поглядаты,
Щоб ще й биды не напрохать.

Та тилько ни, козачек жалко!
Я бачив, як воны живуть,
А ж тошно — литом дуже жарко,
Воны ж самы несуть весь труд.

И им не солодко бувае,
И так роботы через край,
А тут ще й чоловик ругае,
Ну хочь возьмы, та помирай.

Я б так сказав: «мои голубкы!
Терпить трудитьця, та мовчить,
Тай знайте: в тяжкой розлуки
И нам тут не легенько жить.

Глядить, про Бога не забудьте,
Тай знайте: ваши мы мужья,
И до кинця нам вирни будьте,
То й не побьем вас из ружья.

Бо й гирко ж як тому бувае,
Хто й так страдае у бою,
А тут щэ й жинка забувае...
Ой як клине ж вин жызнь свою.

Так знайте ж те, козачки мыли,
Не забувайте козакив:
Терпить, як матери терпилы,
Не заробляйте кулакив.

И вже ж як прийдем мы до дому
Та взнаем, хто вас обижав,
То не мынетьця ж це никому,
Получе те — що заробляв».

воскресенье, 15 июля 2018 г.

Новороссийский пляж Барбарино и его обитатели. Пляж назван по имени севшего на мель греческого сухогруза.


Падина. Мелководье диких пляжей заросло этой водорослью. Похожа на грибы-вешенки. Аквариумисты называют ее "ушками". 


рак-отшельник клибанарий, красного цвета, живет в рапанах.



                                                                каменный крабик


                                          морская собачка и стайка креветок приплыли посмотреть на новую "рыбу" с фотоаппаратом. Все животные диких пляжей не пугливы, не знакомы с человеком.


Если рука или нога в воде пять минут не движется, ее облепляют креветки-палемоны, сфинксы, морские собачки, дракончики.


В 50 метрах от вас ныряют дельфины, вокруг стаи рыбок-ласточек, зеленушек, бычки. Одним словом, рай для туриста )


Остатки греческого сухогруза на пляже Барбарино


Джакузи для себя. Полчаса работы и теплая прибрежная лагуна ждет туриста


Вид Барбарино с горы


Вечер на пляже

суббота, 14 июля 2018 г.


Йиду в маршрутки. Биля мэнэ высыть плакат: "Произд 23 рубля". Остановылыся. Заскакуе красная з жары бабулька и у вухо мэни крычить: "Почим произд?". Повэртаюсь, говорю: "Цванцих драй рубел фюр еден пассажир" и показую пальцем на плакат. Бабулька дывыться на надпыс, чую: " А-а-а". Сидае. Потим всю дорогу косыть на мэнэ пидозрилым оком.
Водный мир (типа океанариума)
Новороссийск
ул.Энгельса, 50
Морские и пресноводные аквариумы, черепахи, кролики, змеи.
Можно фотографировать, кормить, контактировать, покупать






Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному
изданию Екатеринодар, 1916)

Позиция 22 бат. 3 сотня.
М.П. Мурай

Про пластунив-Кубаньцив
стр.243-245

Ой, годи ж вам журытыся, —
Пора перестаты,
Дождалысь мы, мыли братци,
Вид Царя отрады.

По всим фронтам мав Вин мылость
Наказ учыныты,
Щоб увищо б то ни стало
Врагив скризь розбыты.

Дойшло ж до нас, до пластунив,
И нам прочиталы, —
Таку мылость мы вид Царя
Давно дожидалы.

И тут наш преславный гетьман,
Крутень, зибрав раду,
И повелив Блохинови
Даты туркам ладу.

Наступаты наказував
Нам на середыну,
Вербицькому ж с своим вийском
Зайты туркам в спыну.

Двадцать пьятого мы юня
У бытву летилы,
Тилько де ни де дубочки
Листьям шелестилы.

Тыхо, тыхо до окопив
Турецьких чвалалы
И без выстрилив заставы
У их позиймалы.

Не знав бидный гололобый,
Що над ным творытця,
И изволыв соби спаты,
Гарненько укрыться.

Основалысь гарно дротом,
Лежать отдыхають,
А пластуны пид окопом
Свита дожидають.

Ось и зоря, — Слава Богу,
Таки мы диждалы,
И кулеметы наши адьски
Зразу затрещалы.

Заохалы гаубыци,
Й пушки застогналы, —
И пужарь пиднявсь страшенный,
Землю выхром рвало.

Мы ж лежалы, тай ще дражным:
«Як здоровья ваше?
Чи солодкы вам концервы
Кыдають до каши?

Чы спать туркы до утра вам?
Як там ваше дило?
Почухайте гололоби
Там-де не свырбило».

Колы тут крычыть постовый:
«А-ну, вперед, братци.
Перва й треття сотни прямо,
А друга по бальци».

Замоталысь гололоби,
Що робыть — не зналы,
Як ужарылы мы з ружжив
Тай «ура» кричалы.

Выкидают хлаки били,
Рукы пиднимають,
А пластуны крычать «ура»,
Й штыкамы вгощають.

Ще турецьки охвицеры
Штанив не надивалы,
А их просять: «Пожалуйте,
Що так довго спалы?»

Из тысячу, ачи й бильше
У плин их забралы:
З тридьцять було охвицерив
И три генералы.

А бытых, та раненых —
Усю гору вслалы.
Там булы арапы, туркы,
Тай добри булгары.

Энтыресно, чим то туркы
Втишалы султана,
Як втикалы тоди вид нас
Из Борнокабана.

Воны, мабудь, сердешныи,
Нас перелякалысь,
Во Куп-даги  — яка гора —
И там не задержалысь.

Було зразу зупенылысь,
З гаубыць нас стрилы;
Ну, их наши полководци
Обмануть зъумилы.

На другый день на розсвити
Мы й на гору здралысь,
Аж там — тилько их шинели,
И патроны валялысь.

А самы — давай Бог ногы —
Пяткы показалы.
Мабудь жарко там було им,
Бо й свыты бросалы.

Буде турок жахатыся,
Як пластун прыснытця,
И не влежить на постели,
А начнеть бисытця.

Клянить мисяцем султана,
Що слуха германцив,
Сподивайтесь у Царьгради
Пластунив-кубанци

Харчи древних степняков-кубанцев. Конина. Баранина. Верблюжатина.
Новороссийск. Центральный рынок. Бакалея.
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному
изданию Екатеринодар, 1916)

Никита Кравцов
10 мая, Турция

На досуге
«Военнопленный косарь»
стр. 229-234

Травка настолько выросла, окрепла в печальных долинах и угрюмых лощинах Турции, что ее разрешили косить официально. С тех пор лошади начали быстро менять свой вид, хорошеть, полнеть. Казачьи дозоры торжественнее стали и, казалось, без устали пересекали большие пространства в горах Турции. Сотни, полки передвигались, точно играя переходами, не обращая внимания на чрезвычайно разнообразный характер местности. Курды, сувари (регулярная турецкая конница) еще больше стали бояться казаков; казаки знали это, сострили много по этому поводу, и будто то самый жестокий бой или незначительная перестрелка, относящаяся к дням затишья на фронте — «великодушничали» на турецкой земле, как на полях родной Кубани!
Любо было тогда посмотреть и на полное поэзии зрелище — казачью косовицу: как могучие руки Топчия справа налево, увлекательно, но в то же время спокойно и плавно опускали косу на молодую свежую почти живую поросль. Коса, прикоснувшись к травке, издает краткое — ччик!
Топчий горделиво смотрит перед собой, а почти живая травка в ряду, сделав последнее дыхание жизни — шевельнувшись, как будто таинственно умирает...
Величаво шевеля руками и корпусом, Топчий чуть-чуть движется сильными взмахами вперед и решительно ни о чем не думает. Позабыто все: станица, отцовский дом; детишки, жена Дарья, точно это все для него — бесповоротная атака, немалый священный долг! Благоухание полевых цветов, ровный шелест травки, звонкие песни птичек, кружащихся над ним, невыразимо волнуют его, но он молчит и почти опьянен смыслом производимого «дела». Наконец, его упругие мускулы лихо в последний раз заносят косу — краткое — ччик! — и он остановился, выпрямившись во весь рост. Добродушная улыбка покрыла лицо, щеки разрумянились. Вытирая ладонью пот со лба, сам себе промолвил:
 — Оцэ ж воно роботнув!
Слева где-то раздались орудийные раскаты и ружейные залпы. Топчий положил косу, расстегнул бешмет, сел на скошенную траву и, многозначительно покачивая головой, стал крутить цыгарку. Долго сидел, боясь мыслей. Собственно ему хотелось давно подумать о многих вещах в одиночестве и решить трудные вопросы прежде, «чим умру». Но всякий раз, как и теперь, не знал с чего начать. Глаза тупо блуждали: то следил за полетом резвого жаворонка, то безумно заглядывал в небо, ища что-то, то с раскрытым ртом прислушивался к окружающему, и все казалось запутанно, неясно... А в действительности — восторг и величие царило вокруг!
Потускневшее солнце близилось к закату, — слоистые тучи с каждой минутой красиво огибали его. Небо голубело. Подувал с запада порывистый ветерок. Травка, важно покачиваясь со стороны в сторону, чуть слышно шумела. Полевые цветочки приятными ароматами наполняли воздух, — дышалось свободно, легко. Влево отчетливее слышалась пальба, где делали героев, ранили, убивали.
Топчий вздохнул тяжело, безнадежно, как раненый, тихо, испуганно произнес:
 — Боже... Боже...  — шо ты наробыв?!
Сам не замечая, как в тысячный раз повторил тоже.
Потом вспомнил, как Дарья его сильно любила, они доверяли во всем друг другу, любили детишек, вспомнил все боевые передряги, убитых товарищей, субалтерного офицера — всю жизнь, и кровь зажглась в его жилах. Он уже пылал, допуская, что половину тяжести свалил, подзадоривало довести дело до конца. Плохо выражая свои мысли, заключения, хотя и медленно, как с косой, подходил к тому, что нет счастья без тревог: как ни заманчива жизнь, «як колысь було», все же Топчий должен драться храбро, «як диды», даже, если Богу угодно, умереть, «шоб Царю, народу гарно жилось».
Уныло думы копошились в голове Топчия, однако казалось ему, «чудно як-то» некоторые солдаты, боясь смерти, не умирают так красиво, как казаки. И ему же хочется жить, быть любимым, любить... горячо, страстно! — «сильно, здорово, як живэ хорунжий со своею барынею», но такова доля... Ничего не противопоставишь против воли Бога — Духа, хотя жизнь и ускользает — «уходэ, тика».
Топчий безмолвствует и как в огне. Недалеко, за горой, послышалась песня про генерала Бабыча. Это ехали казаки забрать траву, накошенную сотенным писарем. Он встал. Достигнутое состояние обескураживало его совсем: душу заливало непонятное счастье, сердце, точно воскресая, учащенно  билось; он затруднялся: махнуть ли еще косой, застегнуть ли бешмет, или собрать в одно место траву, пока подъедут веселые товарищи.
Вечерело.
Казаки гурьбой ехали на расседланных лошадях. Приблизившись на двести шагов к Топчию, один скомандовал, «в атаку!»  — и одновременно с громким «ура» и гулким топотом лошадей, подскочив к Топчию, забросали его мешками, привезенными для травы. Он только закрыл лицо руками, странно улыбнулся, молчал, показывая тем, что к подобным шалостям привык давно. Четверо соскочили с лошадей, передав их другим, приступили к опросу «военнопленного», предварительно заняв место. Швачка сел на траву и согнулся вдвое. Сусь, изображая мнимого генерала, важно подошел к Швачке и уселся на него как на стул. Коломиец в качестве адъютанта стал с полевой книжкой позади генерала. Степанченко — переводчик русско-турецкий и наоборот — остался между коноводов.
Генерал, хмуря брови, несколько раз кашлянул, сплюнул трижды в сторону, проговорил:
 — Пырывод...
 — Пырыводчика! — крикнул адъютант и добавил: — пырыдай голос!
Каждый коновод громко прокричал: «Пырыводчика до генерала»,
«Военнопленный» стал смирно, сообразив, что «хлопци хочуть комэдью зделать».
Подлетел переводчик, держа руку под козырек. Генерал, окинув ласковым взором «военнопленного», приказал:
 — Узнать: дэ турки и пьют ли чай? — Степанченко быстро подошел к «военнопленному» и забарабанил по-турецки:
 — Кепри-кей, герян миндигван? Гассан-кала арпа-чай каракурт? Наримон карса чай? Юз-веран Ольты? Ех? (ссылка: Вопросы без определенного смысла, означающие названия селений, гор, хребтов, рек. Так часто острят казаки).
 — Так что — ваше превосходыт.  — туркы е во всий Турции. Чай давненько ны пылы — руського сахарю ныма. Хочь из «чая» (реки) быруть на чай, но пьють кыпячену воду одну. И еще божатся — ваше превосходыт.  — шо по казакам блыще трех вэрст ны стрыляв зроду, — перевел Степанченко.
 — Мы... гу...  — промычал генерал и, подбоченившись, продолжал:
 — Узнать: зъякого убытого казака стянув оцэй бешмет (указывая рукой на бешмет Топчия), шапку, чоботы?
В это время Швачка, не выдержав тяжеловесного генерала, взмолился:
 — Ваше превосход-ство... спына заболила. Просю ходатайства освобоныть... зломытэ спыну!..
Ударяя мягко по спинке «стула», генерал заметил:
 —   Тырпы — сам генералом будышь.
 — Казачии одиянье, вин каже, подарыв батько, як на войну провожав, — продолжал переводить Степанченко.
 — Бреше... ны вырю, — розстрыляю, або на кол посадю. Цэ — курд, ще хуже басурмана. А всэ такы прыказуваю: вэчером напоить его чаем, а завтра отправить... в Уманьску до казачки Дарьи.
Потом, обращаясь к адъютанту, генерал спросил:
 — Вы всэ запысалы?
 — Так точно, — был ответ.
Топчий хохотал в душе, разделяя несложную затею товарищей, а после последнего генеральского вопроса диким голосом закричал:
 — Туркы блызько! — ваше превосходыт. Тикайте в Крыловку, бо убьют!!!
 — Дэ, дэ туркы?!  — заволновался Сусь и освободил стул.
Все расхохотались до упаду — «комедья» удалась на славу. Один лишь Швачка, весь потный, кривил лицо, выпрямлял спину, тихонько ругался. Топчий, желая подбавить еще какой-нибудь густоты к заразительному хохоту, что-то сострил, но его не поддержали, а наоборот — отворачивались друг от друга, чтобы не начать хохотать снова.
Сумерки уже спустились на землю. Казаки забрали траву и поехали на бивак. По дороге Топчий таким сильным и приятным голосом затянул песню про тихую Кубань, что не было оснований думать, будто грезы былого, невзгоды минувшего и смерть могли беспокоить его казачью душу! Нет сомнений — опять забыто все!

среда, 11 июля 2018 г.

Немного гимнов, маршей и песен

Гимн Кубани на футбольном поле
https://www.youtube.com/watch?v=CA8_PqArIBA

Гимн Кубани от ККХ
https://www.youtube.com/watch?v=xwrlez-7Nqk



Казацкий марш
https://www.youtube.com/watch?v=rlhpi-WllkQ

Кубанская Казачья Вольница
Кубанские тихие ночи
https://www.youtube.com/watch?v=QQ3nHf3mNh0

Хор Краснодарского края. Хуже, конечно, чем Родович, но хороший польский, старались )
https://www.youtube.com/watch?v=LyaB9oaOb_k
ПВД на гору Колдун сегодня

32 градуса выше нуля, футболка мокрая


сосновая роща на горе Колдун


кизил уже краснеет, но еще горьковат


Тут турысты решили сократить маршрут, хотя рассказал им, как падал с этой же горы в мае. Зачем идти в гору, если можно скатиться по 500-метровой скале )


Та шо там, чи мы не козакы


адреналин выделяется из всех мест, только посмотришь вниз или вверх


покатушки на дикий пляж, если захотите повторить, начните с медицинской страховки и завещания


мелкие камешки шуршат под ногами и толкают к пропасти


уклон местами до 80 градусов


уже почти финиш


а вот и дикий пляж


кухонный гарнитур на пляже, все для турыста


это такая защита пляжа от падающих камней


Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)

Штаб 5-й Кавказской казачьей дивизии
Казак И. Прийма
стр.234-236

Козачкам
(Письмо с позиции)

Шлю вам з войны разумно слово,
Жинкы Кубанских козакив,
Бо вы там, кажуть, подурилы
И слухать сталы дуракив.
Ны стало дома чоловикив —
Ныма кому вас зануздать,
Старих батькив ны сталы слухать,
Богато дуже сталы знать.
Набралы в головы порожни
З гнылого запада идей
И вжэ зовсим ны сталы слухать
Старих, умниших вас людэй.
Хиба так роблять добри люды,
Як сталы дома ны робыть?
Чого ще й з роду ны бувало, —
Лавкы з товаром сталы быть!
У нас тэпер лыха годына,
Молытся б трэба, та робыть,
Сыдить, кудэлю дома прясты,
А ны готовэ портыть, быть!
Чого вас там чорты мордують,
Шо вы ны тыхо сыдэтэ?
Чи чорным хлибом вас годують,
Шо вы скандалыть идэтэ?
И що у вас там вздорожало?
Хлиб, слава Богу, свий истэ,
Своя скотына, масло, сало;
А для одэжи — лен росте!
Шерсти овечои ны мало;
Як бы попрясты, та поткать, —
Одить и вас и нас бы стало,
Та ще було б шо и продать!
Гороху пропасть и квасоли,
Истэ вы з маком пырогы...
Якои ж вам ще трэба доли,
Мои голубкы дороги?!
Вам, мабудь, кружив ны хватае,
Або рызыновых калош,
Або ботинок з петелькамы,
Або помады для волос?
Вы ж чулы: — Бельгию розбылы,
Тэпэр там кружив не плытуть,
А их найбильшэ там робылы...
Без кружив треба як-нибудь.
Подорожала, првда, кожа,
Та що ж мы будемо робыть?
На всэ , голубкы, воля Божа,
Но тилько ны на тэ щоб быть!
Носить стареньки черевикы,
Справляйте нови постолы,
Покы вернуться чоловикы
На вас робыты як волы.
Мы вже два рокы ось воюем
И хлиб ны кажын день имо,
Тай-то ны дуже-то горюем —
И ворогив своих бьемо.
А вы там з жыру, як кобылы,
По табуни пишлы гулять,
Богато шкоды наробылы;
За тэ вас можно б и  ...ять.
И так пив-свита роздувае
На лыхо нам военный жар,
Й Кубань ще масла пидлывае
В вылыкый мыровой пожар,
Размурдувалысь, роскрычалысь,
Ныначе бисы у ночи;
Сыдилы б там соби, тыхэнько,
Аж у куточку, на пичи.
Ны я вам батько, та Отаман,
Я вас бы скоро усмырыв!
Я б вам навидався у чуба,
Ны довго з вамы говорыв!
На вас, голубкы-молодыци,
Та ще на ваших баломут,
Ежови нужно рукавыци,
Або уздэчку, та хамут.
Вси магазыны вы побылы...
Хиба розумни вы бабы?
Кому ж вы лыха наробылы? —
Та бильш никому, як соби!
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)

Окопы. Ив. Ев. Мамай
Жайворонок
стр.248

Жайворонок над окопом
Спива веселенько.
И на его дывлючыся,
Смиеться серденько.
Бачэ, чого мое сердце
Весело смиется!
Що писенька его чудна
Щыбытаньем зветься.
Що е в свити ще такии,
В ци смутнии дни,
Що умиють ще спиваты
Весело писни.
Йм нема дороговизны,
Не страшна война.
Йм одно тилько и треба,
Щоб була весна.
=========================
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)


И. Андриенко
Пластун перед путешествием по морю
стр.245-246

У шистнадцятому роци
Ихалы мы в Рызы,
Закололо усым в боци
Од морскои хмызы.
Ны хотилось усым дуже
Ростатысь з Батумом,
Щой сказав я тоби, друже,
Аж язык став дубом.
Бо вже з туркменом война
Нам всым надоила,
Бо ны вдобная вона,
Всяк понняв додила.
А хоть быто булай вдобна
То хто есть ий радый,
Що для смерты ныподобна
Мабудь богарады,
Нагрузылысь в параход
И склалы вси вещи,
Як той в гости собыравсь
До своеи тещи.
Бралы коный, бралы ружжи,
Бралы чого треба,
Войдувалысь уси дуже,
Дывылысь до неба.
И каждый соби в души
Дуже молыв Бога,
Щоб пройшла всым на води
Щаслыва дорога.
Каждый выйде на палобу
И дывыцця в морэ,
И дывыцця вин на воду,
Щоб забуты горэ.
Бо як тикы про войну
Станэ спомынаты
И про свою симью ридну
Станэ миркуваты,
Що осталыся далеко:
Хто их пожалие,
Як подумаешь про всэ,
Так аж сердце млие,
Що поихав на чужбыну
Далеку вкраину
И теперь уже за нымы
Скучив до загыну,
Що рукамы ны обнять
Очыма ныбачу
То разик важко здыхну
Щей гирко заплачу,
Що нивчим ны поможу,
Така моя доля.
Бо мы мабудь пырыд Ным
Дуже прогришылы
И за вси свои грихи
Його не просылы.
А як зустрилась война
Всяк з нас разрывывся,
Що було б молыцця Богу
Та все опизнывся.
Бо як лыха нам ныма,
То мы вси гырои
И забуваемо про Бога,
Ждэм кары новои.
Отаки мы тэпэрь вси
Гришни пэрэд Богом,
Пырыходем крути горы,
Очи лизуть рогом.
=========================
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)

М.П. Мурай
Позиция 22 Куб. пласт. бат. 3-я сотня.

Поклин Кубани
стр.228

Поклин тоби, ридненька
И любая Кубань,
Шлымо мы из окопив,
Дэ пыным вражый стан.

Тэбэ мы щыро любым
И кровь за тэбэ льем,
О, мылая ты наша ненько,
Поклин тоби мы шлэм.

Мына уже два рокы —
В тоби мы ны жывем,
Тоби ж наш, ридный краю,
Поклин нызенький шлэм.

Мы тэрпым вси невзгоды
В годыну злу войны,
А ты, Кубань прымыла,
Поклин вид нас прыймы.

М смерть лита над намы
Чуть ли ны кажный час,
Ну, докы жыви мы,
Прыймы поклин вид нас.

Стоим за тэбэ груддю,
И ты там ны журысь.
А як умрем, то Богу
За нас ты помолысь.
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)

Сотник М. Зенченко
16-го Кубанск. Пласт. б-на
Кавказская действующая армия

Тревога
стр.73-77

I
Вот уже несколько дней как наступило затишье на передовых позициях Н-ского пластунского батальона, стоящего в окрестностях местечка О.
После нескольких неудачных попыток сбить нас с занимаемых нами позиций турки успокоились, и стали сильно укрепляться, справедливо ожидая с нашей стороны должного возмездия за причиненное нам беспокойство.
Непрерывные дожди, шедшие в продолжение чуть ли не целого месяца, сменились великолепной погодой, и даже на наших высотах, доходящих до десяти тысяч футов и, несмотря на конец июня, покрытых еще кое-где снегом, стало сравнительно тепло. И сразу ожила позиция.
Пластуны, как пчелы из ульев, повылазили из своих землянок, вытащили бурки и черкески, промокшие на постах и еще не высохшие от последних дождей, и поразвешивали их на деревьях просушить. Тут же, на небольшой зеленой площадке, чудом оказавшейся среди диких гор и ущелий, примостились сотенные мастера: появились чеботари, откуда-то нашелся сапожный инструмент, и пошла работа: кому нужно подбить каблуки или подметки, кому наложить латки, и пластуны, длинной вереницей стоя перед ними, терпеливо ждут очереди. Перед самоучкой портным, единственным на всю сотню, навалена целая гора рубах и шаровар. Возле ручья, извивающегося несколько далее в неглубокой щели, горит большой костер, — это прачечная: в ручье моют белье и тут же над огнем его сушат. В толпе шум, говор и смех.
Глядишь на этот муравейник, на бьющую ключом жизнь, и как-то не верится, что идет война, война тяжелая, с упорным и хитрым врагом и с трудно одолимой природой, что недавно были бои и еще предстоят, что приходится переносить всякие невзгоды и лишения, связанные с боевой обстановкой. А между тем каких-нибудь 600-700 шагов отделяют нас от неприятеля, который тоже следит за нами и с винтовкой в руках сторожит неосторожно показавшегося пластуна, чтобы немедленно послать ему свинцовый орех. Но близость неприятеля и опасности не смущают его. Природный вояка, покрывший свое казачье имя громкой славой и в эту войну, пластун ко всему привык, и в жилах его недаром течет бурная кровь лихих предков запорожцев. А природный юмор — отличительная черта старого Запорожья, передался с веками пластуну и не покидает его и здесь на войне: шутки, остроты, нередко очень меткие, так и сыплются со всех сторон.
Да! Есть еще порох в пороховницах, силен духом казак, и я невольно вспоминаю слова из славной песни, сложенной тут же на позициях одним офицером пластуном:

В нас сохранился дух орлиный,
В бою тверда всегда рука,
И враг упорный, но гонимый
Повсюду встретит казака.

II
Из небольшой, но опрятной землянки, стоящей немного в стороне от остальных, вышел бравый фельдфебель с блестящим на груди новеньким Георгиевским крестом и зычным голосом крикнул: «А ну, хлопцы, кто на посты — живо собирайся». И через 10-15 минут несколько партий пластунов разошлись в разных направлениях.
Турки от нас очень близко; занимают противоположный хребет и также несут сторожевую службу. Их пост мы видим простым глазом, так как только узкая, но глубокая лощина разделяет нас.
До нашего ближайшего поста шагов 400. Партия в 7 человек пластунов с урядником скрытно пробирается туда и, сменив старый караул, остается здесь на сутки, для наблюдения за противником... Вечереет. Закутавшись в бурки, с ружьями в руках сидят пластуны за камнями. Шагов в пятнадцати впереди, в окопе, также сложенном из камней, виднеется неподвижная фигура часового.
Тихо, тихо, вдруг где-то с турецкой стороны раздался выстрел, резко прорезал тишину наступающего вечера, раскатился длинным эхом по ущельям и замер. Испуганный орел поднялся с соседней вершины и с тревожным, гортанным криком, описывая в воздухе широкие круги, постепенно исчез в вышине.
Пластуны насторожились.
— И шо вона за бисова душа палыть, — пробурчал тихо пластун Орда.
— Та бачь, воны бояться, шоб мы у ночи не надавили на их, и палють, вроди показують нам, шо и воны не сплять, — ответил ему так же тихо старший на посту урядник Шкряба.
— А шо, хлопцы, — продолжил первый, — не чули вы, шо турок замирения просыть?
— Не бреши, Орда! То мабудь «пластуньска телеграмма», а ты вже и ухи пораспустыв, — возразил ему пластун Гарбуз.
— Та де-ж там пластуньска? Сегодня мени ото казав станишник, шо прийшов со штабу; вин каже, охвыцеры у газети читали, шо турок не хоче вийны, а то усе, просты Господи, тая нечиста сыла, Вильгельм, стараеться.
— Нехай старается, — отозвался пластун Харьпид, — Пид Москвою Хранцюз старался, старался и достарался, шо ему набыли гузно. Як прийде наша «ваканция», то те-ж буде и нимцям.
Мирная «политическая» беседа пластунов была внезапно прервана шумом скатывающегося вниз, как бы из-под ног идущего, мелкого щебня. Услышав это, весь пост быстро перебрался в окоп, залег и, сжав винтовки, стал напряженно прислушиваться и вглядываться в зияющую внизу пропасть, готовый встретить дерзкого врага.
— Господин врядник, должно хтось ходе у низу, — шепотом доложил часовой. И действительно: шум скатывающихся камней становился все ближе и ближе, и наконец, показался сперва один, а за ним и другой силуэты. Пластуны навели винтовки. По данному урядником условному знаку семь выстрелов слились в дружный залп. Внизу что-то зашумело, побежало, долго грохотали срывающиеся камни, и затем все смолкло. Но долго еще сидели пластуны и все ждали...
На выстрелы с соседнего поста прибежал встревоженный дозор, а через 3-5 минут, вытянувшись длинной черной змеей, спешно вышла на позиции, во главе с офицерами, вся сотня.
Сотенный командир, расположив людей и сделав соответствующие распоряжения, вызвал к себе охотников, пожелавших спуститься вниз, узнать в чем дело.
Получив от него инструкции о ходе разведки, охотники, разделившись на несколько групп, осторожно спустились вниз и вскоре пропали из глаз, а командир медленно пошел вдоль цепи и, остановившись возле молодого прапорщика, на днях прибывшего в сотню, давал ему указания относительно дальнейших действий. Кончив служебный разговор, офицеры, разостлав бурку, опустились на нее и вполголоса повели оживленную беседу. Томительно долго тянулось время; вот уже и заря стала заниматься, а разведчиков все нет. Мало-помалу спокойное настроение офицеров уступило место тревоге за людей, которая постепенно стала заползать в их души; разговор как-то сам собой оборвался, и, задумавшись, долго лежали они, молча, стараясь ничем не выказать друг другу навеянных тревогой сомнений. Но вот командир поднял голову и насторожился: внизу, едва уловимый, послышался знакомый шум камней. «Слава тебе Господи! Должно быть наши идут», — проговорил сотенный командир. «Пойдем, Алексей Максимович, вперед, скорее узнаем все, а то я было не на шутку начал беспокоиться за наших молодцов, ведь все отчаянные головушки!» — и, поднявшись, оба офицера ушли.
Тотчас же по цепи в обе стороны полетела весть: «идут наши» — и, сбившись в кучки, стали пластуны строить всякие догадки и предположения: «Шо як воны турку пригонять? Мабудь ихняго разведчика поймают», — проговорил один. «Так его и поймаешь в этих горах», — ответил другой. «А як же, — отозвался новый голос, — ежели Опанас пийшов у развидку, то той и черта за хвист пиймае; учера мы с Опанасом ходили у селение за медом и тутою, так вин, сто чертив его матери, старого зайца голыми руками пиймал...».
А между тем разведчики медленно карабкались наверх, куда порой доносился их сдержанный говор и смех. Уже совсем рассвело, когда усталые и потные, но довольные, вылезли они на позиции, таща на носилках, устроенных из ружей, двух больших диких горных козлов, найденных ими в самом низу ущелья у речки.
Весело вернулась сотня на бивак, а через полчаса на площадке затрещали костры и задымились котлы.
Пластуны готовили себе завтрак.
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному изданию Екатеринодар, 1916)

Андриенко, 17-й Куб. Пласт. батальон

Мысли пластуна про султана
стр.240-242

Як Вельгельм зъявыв войну на мырну Россию,
То до себе попрохав Франца чудосию.
Щоб узять соби у рукы ввесь народ бэзпэшно,
И робыть нам усым мукы, карать безсердешно,
А потим ищей до их султан прычыпывся,
И на своих мырных грекив як собака въився.
Султан вже ны одын раз з пластунами дрався,
А цэ ще раз попробував, та впьять обирвався.
Султан думав як, Вельгельм йому обищався
Грошэй дать цилый мишок, за що и поклявся.
Но його клятьба була ны дуже правдыва,
Бо його верхня губа и давно брыхлыва.
Бо якбы вин був хрещеный и боявся Бога,
То йому була б всыгда щаслыва дорога.
А то вин тико и зна турка пидкупляе,
Та пластунам на перед усых выставляе.
Вельгельм баче, що Россия продае горилку,
Значыть треба ий зробыть з бузыны сопилку.
Себ-то будучи для того, щоб мы забавлялысь,
А Вельгельм из своим вийском у нас посылялысь.
А мы письню що почулы, та все прыдывлялысь,
Що вин хотив зхытрувать — вси гуртом смиялысь.
Як Вельгельм зъявыв войну, мы цэ всэ прыкрылы,
Помолылысь щыро Богу, вийсько зъедынылы.
Даже хто горилку пыв, й той став чоловиком,
Став на войну чыпурыцця, сияв свитлым лыком.
А про тую гориляку и думок нымають:
Вси думають про добро, врагив покоряють.
Турок був вже пид Батумом, та щось нывдалося,
Мабудь йому втерлы носа, щой тикать прыйшлося:
Гебэн з моря пидъизджав хотив тэж нашкодыть...
Того тоже налякалы, що прыйшлось отходыть.
И султанови теперь скризь идэ нывдача
Щой сказаты можу вправду — йому жысть собача.
У султана вийско голэ, босэ и голоднэ,
Воювать ни як ныхоче як времня холоднэ.
А нашого пластуна и мисяць пригрие.
Вин надинэ свий кожух и йдэ тико мрие.
А як идэ по горах де снигу багато,
Там вин носыть пры соби кырку та лопату.
Де проход йому вузькый — визьмэ розкопае
И для себе вин харчи легко прыставляе.
И николы наш пластун ни въчим ны горюе
Ще як турка визьме в плин и того годуе.
Бо в пластуна навсыгда хлиб святый ведецця,
А в горах всыгда вода — сгынуть ны прыйдецця.
И так наши пластуны ни въчим ны скысуют:
Як ны хвате табаку — у туркив «купують».
А як ще чого ныхватыть и купыть ны за що,
Пластун пиде в турка вкрадэ — пластун ны лыдащо:
Пластун з голоду николы згынуты ныможе,
Вин помолыцця Миколи  — той ему поможе.
Сборник
СЛАВЫ КУБАНЦЕВ
И. Борец
Том 1
Краснодар, 2010
(печатается по одноименному
изданию Екатеринодар, 1916)

Позиция 22 бат. 3 сотня.
М.П. Мурай

Про пластунив-Кубаньцив
стр.243-245

Ой, годи ж вам журытыся, —
Пора перестаты,
Дождалысь мы, мыли братци,
Вид Царя отрады.

По всим фронтам мав Вин мылость
Наказ учыныты,
Щоб увищо б то ни стало
Врагив скризь розбыты.

Дойшло ж до нас, до пластунив,
И нам прочиталы, —
Таку мылость мы вид Царя
Давно дожидалы.

И тут наш преславный гетьман,
Крутень, зибрав раду,
И повелив Блохинови
Даты туркам ладу.

Наступаты наказував
Нам на середыну,
Вербицькому ж с своим вийском
Зайты туркам в спыну.

Двадцать пьятого мы юня
У бытву летилы,
Тилько де ни де дубочки
Листьям шелестилы.

Тыхо, тыхо до окопив
Турецьких чвалалы
И без выстрилив заставы
У их позиймалы.

Не знав бидный гололобый,
Що над ным творытця,
И изволыв соби спаты,
Гарненько укрыться.

Основалысь гарно дротом,
Лежать отдыхають,
А пластуны пид окопом
Свита дожидають.

Ось и зоря, — Слава Богу,
Таки мы диждалы,
И кулеметы наши адьски
Зразу затрещалы.

Заохалы гаубыци,
Й пушки застогналы, —
И пужарь пиднявсь страшенный,
Землю выхром рвало.

Мы ж лежалы, тай ще дражным:
«Як здоровья ваше?
Чи солодкы вам концервы
Кыдають до каши?

Чы спать туркы до утра вам?
Як там ваше дило?
Почухайте гололоби
Там-де не свырбило».

Колы тут крычыть постовый:
«А-ну, вперед, братци.
Перва й треття сотни прямо,
А друга по бальци».

Замоталысь гололоби,
Що робыть — не зналы,
Як ужарылы мы з ружжив
Тай «ура» кричалы.

Выкидают хлаки били,
Рукы пиднимають,
А пластуны крычать «ура»,
Й штыкамы вгощають.

Ще турецьки охвицеры
Штанив не надивалы,
А их просять: «Пожалуйте,
Що так довго спалы?»

Из тысячу, ачи й бильше
У плин их забралы:
З тридьцять було охвицерив
И три генералы.

А бытых, та раненых —
Усю гору вслалы.
Там булы арапы, туркы,
Тай добри булгары.

Энтыресно, чим то туркы
Втишалы султана,
Як втикалы тоди вид нас
Из Борнокабана.

Воны, мабудь, сердешныи,
Нас перелякалысь,
Во Куп-даги  — яка гора —
И там не задержалысь.

Було зразу зупенылысь,
З гаубыць нас стрилы;
Ну, их наши полководци
Обмануть зъумилы.

На другый день на розсвити
Мы й на гору здралысь,
Аж там — тилько их шинели,
И патроны валялысь.

А самы — давай Бог ногы —
Пяткы показалы.
Мабудь жарко там було им,
Бо й свыты бросалы.

Буде турок жахатыся,
Як пластун прыснытця,
И не влежить на постели,
А начнеть бисытця.

Клянить мисяцем султана,
Що слуха германцив,
Сподивайтесь у Царьгради
Пластунив-кубанцив.

понедельник, 2 июля 2018 г.


Немного черноморских фото. Остров Новорос


                                                          Пароходик на Абрау


            Город кубанских мастеров. Кабардинка. Одна особа тут живая. Квест - найти!



                                                 Мушмула германская около Пшады


Пшада. Дольмен Патриарх. Лицом до солнца. Воздух влажный и прохладный. Нет комаров и змей. Конечно же, реконструкция. Древние дольмены, как обычные культовые сооружения своей эпохи, предполагали добротную постройку (даже камень в пазы другого камня входил). Площадка вокруг была приспособлена для обрядов, сам дольмен покрыт земляной насыпью. Верующим должно было быть удобно подойти, служить культу, просторно для сотен прихожан. Ручей рядом. Все просто. А на снимке сразу видна нестыковочка, собран памятник.


                                        Пшада. Дольмен Патриарх. Вид сзади