Кубанский исторический и литературный сборник
1962г.
№17
Мащенко С. М.
«Отрывок воспоминаний»
стр.19-20
Были и качели, крутившиеся на горизонтальном валу, в вертикальном направлении — «перекидышки». На качелях этих весь день толпилось много народу. За удовольствие покачаться платили не деньгами, а крашеными яйцами; здесь же стояла кадушка, к вечеру наполнявшаяся яйцами. Приводили в движение качели любители хлопцы, так что движущая сила хозяину ничего не стоила.
Пожилые люди на первый день ходили на кладбище проведать могилки своих близких.
Я тоже, помню, ходил с матерью на кладбище, где была похоронена моя другая сестра Надежда, умершая от дифтерита 12-13 лет.
Мать очень ее любила и долго о ней плакала; каждую Пасху ходила на кладбище, чтобы уронить слезу на могилку любимой дочери.
Для старух самым приятным праздничным развлечением было выгнать за станицу, на траву маленьких гусят и там пасти их. К Пасхе птица вылупливалась.
В конце Пасхальной недели в станице становилось пусто, — полевые работы: вспахать и посадить баштаны, просо, соняшники посеять.
После Пасхи наступило время полки баштанов и подсолнуха; был большой спрос на полольщиков.
Затем подходило время косить траву. Появлялись российские косари и пешие и на подводах, — «кибитках».
Тогда не было еще железной дороги от Ростова, и косари шли пешком до берега моря, а дальше пароходом на Ейск, а на подводах — через Ростов.
После Троицы станица продолжала пустеть, а ко времени уборки хлеба — после Петра и Павла (29 июня), совсем пустела.
К сентябрю наблюдалось оживление: многие обмолотились и переселялись из степи в станицу. Начиналась реализация урожая; нужно было приготовиться к зиме: запастись одежою и обувью; прикрыть хату и сарай; обставить сарай камышом и сделать многое другое по двору.
А главное, оженить сына, выдать замуж дочку. И вот с конца ноября начинаются свадьбы, а после Покрова и до «Пелипивки» (Филиппова поста) разгар свадебных гуляний — это главный период свадеб.
С наступлением Пелипивки наступает тишина; только песни парубков и дивчат ежедневно по вечерам оживляют мертвую тишину.
Приближаются Рождественские Праздники. За неделю до них по утрам, ежедневно слышится визг свиней — это колют кабанов для приготовления к празднику сала и колбас.
Перед Праздником много мелких хлопот: нужно в млин съездить намолоть борошна, нужно в олийници сбить олии для пирогов на кутью, нужно в город съездить за покупками и пр. и пр.
Наступает кутья (сочельник). Тишина полная; весь день из каждого дымаря (трубы) валит дым — это хозяйки пекут пироги и готовят всякую «страву» к празднику.
До звезды в этот день никто ничего не ест. Вечером в церкви звонят к вечерне. С темнотою появляется звезда, и люди садятся вечерять, едят кутью и узвар.
Сейчас же после вечери ложатся спать, т. к. завтра надо встать у досвита, чтобы идти к заутрене.
Даже песен в этот вечер по станице не слышно.
На утро праздничное настроение. Как и на Пасху, в течение трех дней трезвон на колокольне. На улицах заметно оживление: многие, не столь нарядные как на Пасху, ибо в кожухах и свитках, идут поздравлять родных и знакомых. Группы хлопчат, человек по 4-5, ходят по домам славить Христа — поют: «Рождество Твое Христе Боже Наш», немилосердно перевирая слова.
У нас в станице не было обычая носить бумажную звезду и «вертеп», как это было в Малороссии.
Впоследствии, когда в станице стало много иногородних, и у нас ходили со звездою.
С наступлением темноты на 1-й день по станице раздавались песни-колядки. Это молодые дивчата 13-16 лет ходили по станице колядовать, причем колядовали под окном, в хату входить не полагалось.
К сожалению, я не знаю слов колядок, потому что когда жил в станице, был маленьким. Помню только начало колядки, которую пели дивчата под окном: «Коляд-коляд, колядныця, добра з медом поляныця, а без меду не така — дайте, дядько (титко), пятака».
Под Новый год был обычай щедровать. К сожалению, я и щедривок не знаю, помню только начало одной: «Меланка (св. Мелания) ходила, Василька просила: Васильку, мий батьку, пусты мене в хатку; я жита не жала, золотый хрест держала...».
На Новый год, еще задолго до рассвета, по всей станице слышался лай собак: это хлопчаки-посыпальники ходят по хатам посыпать зерном и поздравлять хозяев с праздником.
Святки в станице проходили сравнительно тихо.
Наступало Крещение. Накануне Крещенский сочельник — «голодная кутья». Не полагалось ничего не есть, не пить до водосвятия, которое совершалось возле церкви в церковном колодце в 2-3 ч. дня.
После водосвятия вечеряли и провожали кутью стрельбою из ружей.
На Крещение главное водосвятие на речке, после совершения которого была официальная пальба залпами взвода казаков под командою станичного атамана.
(продолжение следует)
1962г.
№17
Мащенко С. М.
«Отрывок воспоминаний»
стр.19-20
Были и качели, крутившиеся на горизонтальном валу, в вертикальном направлении — «перекидышки». На качелях этих весь день толпилось много народу. За удовольствие покачаться платили не деньгами, а крашеными яйцами; здесь же стояла кадушка, к вечеру наполнявшаяся яйцами. Приводили в движение качели любители хлопцы, так что движущая сила хозяину ничего не стоила.
Пожилые люди на первый день ходили на кладбище проведать могилки своих близких.
Я тоже, помню, ходил с матерью на кладбище, где была похоронена моя другая сестра Надежда, умершая от дифтерита 12-13 лет.
Мать очень ее любила и долго о ней плакала; каждую Пасху ходила на кладбище, чтобы уронить слезу на могилку любимой дочери.
Для старух самым приятным праздничным развлечением было выгнать за станицу, на траву маленьких гусят и там пасти их. К Пасхе птица вылупливалась.
В конце Пасхальной недели в станице становилось пусто, — полевые работы: вспахать и посадить баштаны, просо, соняшники посеять.
После Пасхи наступило время полки баштанов и подсолнуха; был большой спрос на полольщиков.
Затем подходило время косить траву. Появлялись российские косари и пешие и на подводах, — «кибитках».
Тогда не было еще железной дороги от Ростова, и косари шли пешком до берега моря, а дальше пароходом на Ейск, а на подводах — через Ростов.
После Троицы станица продолжала пустеть, а ко времени уборки хлеба — после Петра и Павла (29 июня), совсем пустела.
К сентябрю наблюдалось оживление: многие обмолотились и переселялись из степи в станицу. Начиналась реализация урожая; нужно было приготовиться к зиме: запастись одежою и обувью; прикрыть хату и сарай; обставить сарай камышом и сделать многое другое по двору.
А главное, оженить сына, выдать замуж дочку. И вот с конца ноября начинаются свадьбы, а после Покрова и до «Пелипивки» (Филиппова поста) разгар свадебных гуляний — это главный период свадеб.
С наступлением Пелипивки наступает тишина; только песни парубков и дивчат ежедневно по вечерам оживляют мертвую тишину.
Приближаются Рождественские Праздники. За неделю до них по утрам, ежедневно слышится визг свиней — это колют кабанов для приготовления к празднику сала и колбас.
Перед Праздником много мелких хлопот: нужно в млин съездить намолоть борошна, нужно в олийници сбить олии для пирогов на кутью, нужно в город съездить за покупками и пр. и пр.
Наступает кутья (сочельник). Тишина полная; весь день из каждого дымаря (трубы) валит дым — это хозяйки пекут пироги и готовят всякую «страву» к празднику.
До звезды в этот день никто ничего не ест. Вечером в церкви звонят к вечерне. С темнотою появляется звезда, и люди садятся вечерять, едят кутью и узвар.
Сейчас же после вечери ложатся спать, т. к. завтра надо встать у досвита, чтобы идти к заутрене.
Даже песен в этот вечер по станице не слышно.
На утро праздничное настроение. Как и на Пасху, в течение трех дней трезвон на колокольне. На улицах заметно оживление: многие, не столь нарядные как на Пасху, ибо в кожухах и свитках, идут поздравлять родных и знакомых. Группы хлопчат, человек по 4-5, ходят по домам славить Христа — поют: «Рождество Твое Христе Боже Наш», немилосердно перевирая слова.
У нас в станице не было обычая носить бумажную звезду и «вертеп», как это было в Малороссии.
Впоследствии, когда в станице стало много иногородних, и у нас ходили со звездою.
С наступлением темноты на 1-й день по станице раздавались песни-колядки. Это молодые дивчата 13-16 лет ходили по станице колядовать, причем колядовали под окном, в хату входить не полагалось.
К сожалению, я не знаю слов колядок, потому что когда жил в станице, был маленьким. Помню только начало колядки, которую пели дивчата под окном: «Коляд-коляд, колядныця, добра з медом поляныця, а без меду не така — дайте, дядько (титко), пятака».
Под Новый год был обычай щедровать. К сожалению, я и щедривок не знаю, помню только начало одной: «Меланка (св. Мелания) ходила, Василька просила: Васильку, мий батьку, пусты мене в хатку; я жита не жала, золотый хрест держала...».
На Новый год, еще задолго до рассвета, по всей станице слышался лай собак: это хлопчаки-посыпальники ходят по хатам посыпать зерном и поздравлять хозяев с праздником.
Святки в станице проходили сравнительно тихо.
Наступало Крещение. Накануне Крещенский сочельник — «голодная кутья». Не полагалось ничего не есть, не пить до водосвятия, которое совершалось возле церкви в церковном колодце в 2-3 ч. дня.
После водосвятия вечеряли и провожали кутью стрельбою из ружей.
На Крещение главное водосвятие на речке, после совершения которого была официальная пальба залпами взвода казаков под командою станичного атамана.
(продолжение следует)
Комментариев нет:
Отправить комментарий