Кубанский исторический и литературный сборник
1962г.
№16
Мащенко С. М.
«Отрывок воспоминаний»
стр.25-26
Празднование свадьбы начиналось с субботы (канун венчания).
Невеста, вся в лентах, с утра ходила по станице со своими подругами («дружками»), которые громко пели свадебные песни, приглашая близких знакомых на свадьбу.
Приглашение делалось так: войдя в хату, невеста низко кланялась хозяевам и произносила: «Кланялись вам батько и маты и просили вас на «весилля»», при этом она вручала им «шишку» — маленький, особой формы, хлебец.
Идя по улице со своими «дружками», невеста пред всяким встречным останавливалась и низко кланялась. Помню мне, мальчику 9-10 лет, «молодая» (так называлась невеста), тоже отвешивала поклон и я, серьезно, тоже поклоном отвечал ей. Это было мне лестно, и я был горд.
И к нам иногда приходили и приносили шишки, но мать никогда на свадьбы не ходила. Мы же, дети, бегали по всем свадьбам, конечно, не в качестве гостей, а в качестве зрителей. Я очень любил музыку и оставался дольше на той свадьбе, где музыка была лучше.
Повенчавшись в церкви, свадьба шла к невесте. О свадебном праздновании днем я сказал выше, а к вечеру музыка уходила в хату и для посторонних свадьба кончалась.
Вечером начинались сборы к переезду к жениху, причем перевозилось приданное невесты с некоторою торжественностью. Все оно помещалось в большом сундуке («скрыня»), который ставился на запряженную повозку, на которой размещались и участники свадьбы, причем «дружки» стоя держались за скрыню и всю дорогу пели свадебные песни. По приезде к жениху, молодых вскорости отводили в отдельную комнату, а остальные продолжали гулять, с музыкой, до поздней ночи.
Существовало много свадебных обычаев, но я всех их не знаю.
Например, при отъезде вечером невесты, парубки того краю, откуда была она, раскладывали на воротах огонь и не позволяли выехать из двора, пока жених не откупится, дав парубкам на водку.
Ни одна свадьба не кончалась одним днем и растягивалась чуть ли не на целую неделю. Теперь гуляли только родные молодых и их близкие. На другой день танцевали «журавля» — это особый плясовой мотив и, кажется, с не совсем цензурными словами. Этот танец танцевали в знак того, что невеста «молодая» оказалась невинной девушкой (доказательством чего являлось присутствие крови на рубашке).
За этим следили «свашки», так назывались замужние женщины, распоряжавшиеся свадебным порядком.
Как символ невинности, при пляске журавля повязывали на голове и руках красные платки и ленты. Не раз я видел пожилого казака на бороде или на ухе с красной ленточкой. Значение этого я тогда не понимал.
Гулявшие свадьбу маскировались, особенно любили наряжаться цыганами и цыганками, ходили по дворам участников свадьбы и «крали» кур. Это не воровство, а обычай: «Объели, мол, хозяев совсем и нужно красть кур на стороне, чтобы продолжать гуляние».
Много раз видел я, как в один из последних дней свадьбы «везли батька в кабак». Это тоже обычай: «Дома все выпили, ничего не осталось. Нужно повезти батька в кабак, чтобы он еще купил выпивки».
Путешествие батька в кабак тоже было потешное: сажали его на какую-нибудь тарантайку, а то и на передний ход повозки, сопровождавшие ряженные цеплялись за тарантайку, садились верхом на лошадей или быков, везших ее. Если была грязь (что в осеннее время обычно), то какой-нибудь шутник, привязывал к тарантайке каюк, или корыто, садился на него и усердно греб веслом или лопатою, втыкая ее в жидкую грязь.
(продолжение следует)