6-я часть
Фавицкий В. «Зеленая армия в Черноморье. (1919-1920г.г.)»
1924 год
7. Туапсинская операция.
— «Его величество Король Англии».
Красноармейцы-северокавказцы, о которых я уже упоминал раньше, как и все, стремившиеся поскорее пробраться из Грузии в Советскую Россию, прослышав об успехах Черноморского восстания, потянулись к Черному морю и группами стекались в Сочи. Пленные солдаты, почти исключительно бывшие красноармейцы, насильно мобилизованные Деникиным и посланные им на «Грузинский фронт», также концентрировались в Сочи. И тех и других было решено использовать для пополнения частей ополчения и для формирования новых. К моменту начала операций против белых, оборонявших Туапсе, мы могли уже ввести в бой почти 2500 бойцов.
Снабжение было великолепное. Добровольческая армия, отступая, снабжала нас всем необходимым с избытком. Настроение в батальонах было бодрое. Прибывающие из Сочи пополнения и новые части вносили много революционного подъема и боевое настроение в наши ряды. Особенно хорошо настроен был батальон тов. Сафонова (коммуниста), так и рвавшийся в бой, стремясь поскорее соединиться с наступавшей с севера Красной армией.
Вообще, необходимо отметить, что если у Комитета Освобождения была одна главная цель — освобождение Черноморья и учреждение Черноморской Республики «демократического» образца, то в рядах огромного большинства бойцов гораздо большей популярностью пользовалась другая цель: как можно больше помощи Советской Красной армии, как можно больше вреда Деникину, возможно скорейшее соединение с Красной армией и Советской Россией.
«Зеленые» заметно краснели. Комитет Освобождения не мог не заметить этого и прислал своего эмиссара. На должность политического комиссара фронта был прислан коммунист тов. Б.И. Шевцов. Тов. Шевцов, быстро приобрел нужное влияние среди бойцов. Авторитет комитета сильно поколебался. Готовность продолжать борьбу с белой армией увеличилась. Части ополчения готовились к наступлению.
Интересно отметить, что «Английское представительство на Юге России», в лице генералов Коттон и Киз, с момента занятия частями ополчения города Сочи, проявляли к Черноморскому повстанческому движению исключительный интерес. Многократными визитами в Сочи оба генерала по очереди старались установить природу новой власти, теряясь в догадках и, мало вначале веря заявлениям Комитета Освобождения, открыто высказывали подозрения об участии в движении грузинского правительства или «московских большевиков». Чувствуя, что успешное продвижение повстанческой армии к Туапсе не оставляет сомнений в судьбе этого города, английские генералы заволновались: ведь в Туапсе было очень много английского имущества, присланного Деникину.
Да и самый факт захвата Туапсе, важного порта, служившего базой Добрармии, да еще перед определившейся вероятностью эвакуации добровольческих полчищ с юга России — перспектива неважная и для Деникина, и для его верховного покровителя — «его величества короля Англии».
И генералы британской армии просили (!) Комитет Освобождения прекратить наступление на Туапсе.
Просьба английского представительства подкреплялась угрозой, что операции наших частей в туапсинском направлении будут рассматриваться, как враждебные действия против Англии.
Правда, 25 февраля, на другой день после взятия нами Туапсе, английский офицер безрезультатно обстрелял город, но защита Туапсе английским представительством больше ни в чем не выразилась.
Не послушался английских миротворцев Комитет Освобождения, не внял ни просьбам их, ни угрозам. Ополчению приказано было наступать и овладеть Туапсе.
24 февраля, к вечеру город Туапсе был занят. Сбивая части противника, двигаясь вдоль морского берега, ополчение теснило, таким образом, белых с фронта. Судьбу всей операции и города решил, как и раньше, маневр.
Наиболее свежий батальон тов. Сафронова (600 штыков), еще с реки Ашше был двинут в горы, в глубокий обход на Туапсе. Батальон этот вышел на железную дорогу Армавир-Туапсе у ст. Георгиевская, а оттуда уже повел наступление на Туапсе, атаковав его северную окраину и первым ворвался в город.
Совместным натиском с фронта и тыла части белых были разбиты на голову. Сопротивление было, однако, весьма сильное. Достаточно сказать, что уже на подступах к самому городу, между его окраиной и станцией Сортировочная, на участке каких-нибудь 1,5-2 верст противник сосредоточил огонь 40 или 50 только станковых пулеметов. Потери были значительны с обеих сторон (У нас в этом бою погиб доблестный командир батальона «имени Карла Маркса» — тов. Борис Михлин).
Количество взятых в Туапсе пленных и трофеев было огромно. Только горсточки белых успели перед самой сдачей города бежать морем. (Одних офицеров в плен было взято до 700 чел. Число пленных солдат было громадно. В числе трофеев было захвачено свыше 15 орудий, свыше 100 пулеметов, много тысяч винтовок, около 1,5 миллионов винт. патронов, вагоны со снарядами и подрывным материалом, сотни комплектов обмундирования и обуви, тысячи пудов муки, 2 госпиталя, масса железнодорожного подвижного состава, автомобилей, 33 миллиона руб. деньгами (в кассе казначейства), а в порту мы завладели целым флотом: там были пароходы, шаланды, катера, баржи, шхуны, землечерпальный караван, запасы бензина, керосина, масла и пр. и пр.).
«Трофеи, как указывалось в сводке Штачеркоп-а (Штаба Ополчения), — не поддавались учету в течение первых семи дней по занятии г. Туапсе.
После наступившего в городе затишья была немедленно организована местная гражданская власть (главным образом, при помощи профсоюза), части же, вновь пополненные и вооруженные в Туапсе, выступили дальше, по двум направлениям: на Новороссийск (западный отряд тов. Сафронова) и на Армавир (северный отряд тов. Черникова). Последний (северный) отряд занял Гойтинский перевал через Кавказский хребет и здесь остановился. Западный отряд шел на соединение с упоминавшейся уже (в гл. 2-й) «Зеленой Советской армией».
Английский генерал Киз, вновь приезжавший из Новороссийска в Сочи, на обратном пути заехал в Туапсе, где и старался, разговором с встретившими его лицами нашего командования, установить дальнейшие планы ополчения. Когда он обнаружил наше (нисколько, впрочем, не скрываемое) намерение овладеть Новороссийском, он не без злой иронии заметил, что Новороссийск укреплен очень хорошо и взять его будет труднее, чем Туапсе.
Прощаясь, мы просили генерала Киза передать Деникину нашу просьбу: уходить по добру, по здорову из Новороссийска. Уже сходя с пристани, генерал, улыбнувшись, сквозь зубы сказал:
— Смотрите, как бы генерал Деникин не встретил вас в Новороссийске так же нелюбезно, как вы встретили в Туапсе наш крейсер (Представитель короля Англии намекал на крейсер, бомбардировавший Туапсе 25 февраля и ушедший оттуда после получения пробоины от орудия береговой обороны, между прочим, английского же происхождения (5,5-дюймовые тракторные пушки)).
Это был последний визит «англичан» к черноморским повстанцам.
В окрестностях города Туапсе появились отдельные отряды белых — остатки разбитой туапсинской группы. Эти отряды оперировали в горах, бандами в 200-300 человек. К 10 марта все эти банды были ликвидированы, и наши части, продвигавшиеся в Новороссийском направлении, соединились в районе с. Архипо-Осиповка с «Зеленой Советской армией», оперировавшей в Новороссийском округе.
(продолжение следует)
================
7-я часть
Фавицкий В. «Зеленая армия в Черноморье. (1919-1920г.г.)»
1924 год
8. Красная Армия Черноморья
Руководивший операциями «Зеленой Советской армии» Моренец (тов. Илья), прислал к нам в штаб, в Туапсе, своих представителей, сообщивших нам о единодушном желании всех партизан новороссийского округа объединиться с нами для совместной борьбы. Соглашение было достигнуто. «Зеленая Советская армия» соединилась с «Черноморским Крестьянским Ополчением» в одно целое, объединенное одним командованием и спаянное общими интересами, образуя одну «Красную Армию Черноморья».
Возник и Революционный Военный Совет Армии.
Членами РВС были избраны т.т. П. Сорокин, Л. Ивницкий, И. Шевцов (от Черноморского Крестьянского Ополчения), А. Цимбалист (от «Зеленой Советской армии»). Командующим армией — тов. Е.С. Казанский, начальником штаба — я.
К 15 марта Красная Армия Черноморья заключала в себе 14 отдельных батальонов по 450 штыков каждый, рабочие отряды, отряды особого назначения (коммунистические), целый ряд мощных партизанских отрядов на территории Кубани, уже державших связь черноморским штабом (Туапсе). Эти кубанские партизанские отряды играли немалую роль. Из них наиболее активными и самыми крупными были: отряд «Гром и Молния» в районе станции Крымская на железной дороге Новороссийск-Краснодар, отряд тов. Огурцова в районе станции Горячий Ключ под Краснодаром и много других, сильно увеличившихся отрядов кубанских партизан.
Армия, возникшая из группы 300-400 партизан-революционеров, превратилась меньше чем через два месяца во внушительную силу, насчитывающую до 1 тысяч бойцов; она имела твердую организацию, командование, мощные тыловые аппараты, снабжение, транспорт, связь, санпоезда, банпрачотряды, госпитали, лазареты, хорошо поставленный коммунистический агитационно-пропагандистский аппарат в виде Политического Отдела Армии, три периодических издания (газеты «Фронтовик» и «Освобождение» в Туапсе и «Черноморский Крестьянин» в Сочи) и гражданский аппарат управления в занятых областях.
Уже на крестьянском съезде в Сочи (в конце февраля) выяснилось, что не все повстанцы разделяют симпатии и устремления Комитета Освобождения. Упоминавшаяся не раз «левая группа» под руководством тов. Томашевского создала на съезде «рабочую фракцию», а к концу съезда, устами тов. Казанского (коммуниста), выявила свои истинные цели и намерения. Естественно, что в широких красноармейских кругах эта фракция пользовалась неограниченным доверием. И если авторитет Комитета Освобождения в фронтовых частях шатался уже давно, то в марте его уже вовсе не было: авторитет исчез бесследно, сменившись открытым недоверием.
Необходимо было поставить точку над i и устранить двусмысленность положения, внедрив в сознание красноармейцев твердое убеждение в том, что они руководимы людьми не инакомыслящими, не Комитетом Освобождения, а Реввоенсоветом, состоящим исключительно из коммунистов. Необходимо было локализировать всевозможные попытки комитета Освобождения сноситься непосредственно с армией, минуя Реввоенсовет.
И Реввоенсовет решил «договориться» с Комитетом Освобождения. Порвать с ним, свергнуть его, открыто объявив занятые области советской территорией — Реввоенсовет не мог. Грузия, внимательно следившая за всеми перипетиями повстанческого движения, узнав, что ее сосед — «демократическое» Черноморье — вдруг покраснел до большевизма, немедленно попыталась бы задушить его и к подходу двигавшейся с севера Красной армии занять значительную часть Черноморья, чтобы поставить Советскую власть перед свершившимся фактом: Черноморье принадлежит Грузинской республике.
Красная армия Черноморья могла бы противодействовать такой попытке, лишь образовав у себя третий фронт — Грузинский. Для этого нужно было бы оттянуть значительную часть сил с двух уже существовавших фронтов (Новороссийского и Кубанского). Ясно, насколько это было нам невыгодно.
Наличие же в Сочи эсеровского Комитета, а в Тифлисе — его полномочного представителя — В.А. Чайкина в значительной степени маскировали истинную физиономию и намерения фактического руководителя повстанческого движения в его новой фазе — Реввоенсовета Красной армии Черноморья. Поэтому соглашение с Комитетом Освобождения было признано всеми нами весьма желательным.
Реввоенсовет вызвал в Туапсе главных руководителей Комитета на объединенное совещание. Из Сочи 9 марта прибыли: Филипповский-Самарин, Воронович, Лысикевич и Учадзе. Результатом состоявшегося в тот же день совещания явилось «разграничение сфер влияния».
Вся прифронтовая полоса и территория ближайшего тыла до Лазаревской включительно была передана в ведение Реввоенсовета, вместе с полной самостоятельностью в деле руководства армией и во всех вообще вопросах обороны и вооруженной борьбы с Добрармией.
Комитету же Освобождения передавалась вся территория к югу-востоку от с. Лазаревская до Пиленково (Грузинская граница), поручалось проведение местных мобилизаций ополчения, формирование маршевых команд и вменялось в обязанность немедленно приступить к организации Советской власти на местах, путем созыва съезда советов в сочинской округе (После того, как был организован Реввоенсовет, у КОЧ-а явилось желание договориться с Кубанской краевой Радой: но было поздно, ибо распоряжений КОЧ-а армия уже не исполняла. (Рукоп. восп. И. Шевцов)).
(продолжение следует)
Фавицкий В. «Зеленая армия в Черноморье. (1919-1920г.г.)»
1924 год
7. Туапсинская операция.
— «Его величество Король Англии».
Красноармейцы-северокавказцы, о которых я уже упоминал раньше, как и все, стремившиеся поскорее пробраться из Грузии в Советскую Россию, прослышав об успехах Черноморского восстания, потянулись к Черному морю и группами стекались в Сочи. Пленные солдаты, почти исключительно бывшие красноармейцы, насильно мобилизованные Деникиным и посланные им на «Грузинский фронт», также концентрировались в Сочи. И тех и других было решено использовать для пополнения частей ополчения и для формирования новых. К моменту начала операций против белых, оборонявших Туапсе, мы могли уже ввести в бой почти 2500 бойцов.
Снабжение было великолепное. Добровольческая армия, отступая, снабжала нас всем необходимым с избытком. Настроение в батальонах было бодрое. Прибывающие из Сочи пополнения и новые части вносили много революционного подъема и боевое настроение в наши ряды. Особенно хорошо настроен был батальон тов. Сафонова (коммуниста), так и рвавшийся в бой, стремясь поскорее соединиться с наступавшей с севера Красной армией.
Вообще, необходимо отметить, что если у Комитета Освобождения была одна главная цель — освобождение Черноморья и учреждение Черноморской Республики «демократического» образца, то в рядах огромного большинства бойцов гораздо большей популярностью пользовалась другая цель: как можно больше помощи Советской Красной армии, как можно больше вреда Деникину, возможно скорейшее соединение с Красной армией и Советской Россией.
«Зеленые» заметно краснели. Комитет Освобождения не мог не заметить этого и прислал своего эмиссара. На должность политического комиссара фронта был прислан коммунист тов. Б.И. Шевцов. Тов. Шевцов, быстро приобрел нужное влияние среди бойцов. Авторитет комитета сильно поколебался. Готовность продолжать борьбу с белой армией увеличилась. Части ополчения готовились к наступлению.
Интересно отметить, что «Английское представительство на Юге России», в лице генералов Коттон и Киз, с момента занятия частями ополчения города Сочи, проявляли к Черноморскому повстанческому движению исключительный интерес. Многократными визитами в Сочи оба генерала по очереди старались установить природу новой власти, теряясь в догадках и, мало вначале веря заявлениям Комитета Освобождения, открыто высказывали подозрения об участии в движении грузинского правительства или «московских большевиков». Чувствуя, что успешное продвижение повстанческой армии к Туапсе не оставляет сомнений в судьбе этого города, английские генералы заволновались: ведь в Туапсе было очень много английского имущества, присланного Деникину.
Да и самый факт захвата Туапсе, важного порта, служившего базой Добрармии, да еще перед определившейся вероятностью эвакуации добровольческих полчищ с юга России — перспектива неважная и для Деникина, и для его верховного покровителя — «его величества короля Англии».
И генералы британской армии просили (!) Комитет Освобождения прекратить наступление на Туапсе.
Просьба английского представительства подкреплялась угрозой, что операции наших частей в туапсинском направлении будут рассматриваться, как враждебные действия против Англии.
Правда, 25 февраля, на другой день после взятия нами Туапсе, английский офицер безрезультатно обстрелял город, но защита Туапсе английским представительством больше ни в чем не выразилась.
Не послушался английских миротворцев Комитет Освобождения, не внял ни просьбам их, ни угрозам. Ополчению приказано было наступать и овладеть Туапсе.
24 февраля, к вечеру город Туапсе был занят. Сбивая части противника, двигаясь вдоль морского берега, ополчение теснило, таким образом, белых с фронта. Судьбу всей операции и города решил, как и раньше, маневр.
Наиболее свежий батальон тов. Сафронова (600 штыков), еще с реки Ашше был двинут в горы, в глубокий обход на Туапсе. Батальон этот вышел на железную дорогу Армавир-Туапсе у ст. Георгиевская, а оттуда уже повел наступление на Туапсе, атаковав его северную окраину и первым ворвался в город.
Совместным натиском с фронта и тыла части белых были разбиты на голову. Сопротивление было, однако, весьма сильное. Достаточно сказать, что уже на подступах к самому городу, между его окраиной и станцией Сортировочная, на участке каких-нибудь 1,5-2 верст противник сосредоточил огонь 40 или 50 только станковых пулеметов. Потери были значительны с обеих сторон (У нас в этом бою погиб доблестный командир батальона «имени Карла Маркса» — тов. Борис Михлин).
Количество взятых в Туапсе пленных и трофеев было огромно. Только горсточки белых успели перед самой сдачей города бежать морем. (Одних офицеров в плен было взято до 700 чел. Число пленных солдат было громадно. В числе трофеев было захвачено свыше 15 орудий, свыше 100 пулеметов, много тысяч винтовок, около 1,5 миллионов винт. патронов, вагоны со снарядами и подрывным материалом, сотни комплектов обмундирования и обуви, тысячи пудов муки, 2 госпиталя, масса железнодорожного подвижного состава, автомобилей, 33 миллиона руб. деньгами (в кассе казначейства), а в порту мы завладели целым флотом: там были пароходы, шаланды, катера, баржи, шхуны, землечерпальный караван, запасы бензина, керосина, масла и пр. и пр.).
«Трофеи, как указывалось в сводке Штачеркоп-а (Штаба Ополчения), — не поддавались учету в течение первых семи дней по занятии г. Туапсе.
После наступившего в городе затишья была немедленно организована местная гражданская власть (главным образом, при помощи профсоюза), части же, вновь пополненные и вооруженные в Туапсе, выступили дальше, по двум направлениям: на Новороссийск (западный отряд тов. Сафронова) и на Армавир (северный отряд тов. Черникова). Последний (северный) отряд занял Гойтинский перевал через Кавказский хребет и здесь остановился. Западный отряд шел на соединение с упоминавшейся уже (в гл. 2-й) «Зеленой Советской армией».
Английский генерал Киз, вновь приезжавший из Новороссийска в Сочи, на обратном пути заехал в Туапсе, где и старался, разговором с встретившими его лицами нашего командования, установить дальнейшие планы ополчения. Когда он обнаружил наше (нисколько, впрочем, не скрываемое) намерение овладеть Новороссийском, он не без злой иронии заметил, что Новороссийск укреплен очень хорошо и взять его будет труднее, чем Туапсе.
Прощаясь, мы просили генерала Киза передать Деникину нашу просьбу: уходить по добру, по здорову из Новороссийска. Уже сходя с пристани, генерал, улыбнувшись, сквозь зубы сказал:
— Смотрите, как бы генерал Деникин не встретил вас в Новороссийске так же нелюбезно, как вы встретили в Туапсе наш крейсер (Представитель короля Англии намекал на крейсер, бомбардировавший Туапсе 25 февраля и ушедший оттуда после получения пробоины от орудия береговой обороны, между прочим, английского же происхождения (5,5-дюймовые тракторные пушки)).
Это был последний визит «англичан» к черноморским повстанцам.
В окрестностях города Туапсе появились отдельные отряды белых — остатки разбитой туапсинской группы. Эти отряды оперировали в горах, бандами в 200-300 человек. К 10 марта все эти банды были ликвидированы, и наши части, продвигавшиеся в Новороссийском направлении, соединились в районе с. Архипо-Осиповка с «Зеленой Советской армией», оперировавшей в Новороссийском округе.
(продолжение следует)
================
7-я часть
Фавицкий В. «Зеленая армия в Черноморье. (1919-1920г.г.)»
1924 год
8. Красная Армия Черноморья
Руководивший операциями «Зеленой Советской армии» Моренец (тов. Илья), прислал к нам в штаб, в Туапсе, своих представителей, сообщивших нам о единодушном желании всех партизан новороссийского округа объединиться с нами для совместной борьбы. Соглашение было достигнуто. «Зеленая Советская армия» соединилась с «Черноморским Крестьянским Ополчением» в одно целое, объединенное одним командованием и спаянное общими интересами, образуя одну «Красную Армию Черноморья».
Возник и Революционный Военный Совет Армии.
Членами РВС были избраны т.т. П. Сорокин, Л. Ивницкий, И. Шевцов (от Черноморского Крестьянского Ополчения), А. Цимбалист (от «Зеленой Советской армии»). Командующим армией — тов. Е.С. Казанский, начальником штаба — я.
К 15 марта Красная Армия Черноморья заключала в себе 14 отдельных батальонов по 450 штыков каждый, рабочие отряды, отряды особого назначения (коммунистические), целый ряд мощных партизанских отрядов на территории Кубани, уже державших связь черноморским штабом (Туапсе). Эти кубанские партизанские отряды играли немалую роль. Из них наиболее активными и самыми крупными были: отряд «Гром и Молния» в районе станции Крымская на железной дороге Новороссийск-Краснодар, отряд тов. Огурцова в районе станции Горячий Ключ под Краснодаром и много других, сильно увеличившихся отрядов кубанских партизан.
Армия, возникшая из группы 300-400 партизан-революционеров, превратилась меньше чем через два месяца во внушительную силу, насчитывающую до 1 тысяч бойцов; она имела твердую организацию, командование, мощные тыловые аппараты, снабжение, транспорт, связь, санпоезда, банпрачотряды, госпитали, лазареты, хорошо поставленный коммунистический агитационно-пропагандистский аппарат в виде Политического Отдела Армии, три периодических издания (газеты «Фронтовик» и «Освобождение» в Туапсе и «Черноморский Крестьянин» в Сочи) и гражданский аппарат управления в занятых областях.
Уже на крестьянском съезде в Сочи (в конце февраля) выяснилось, что не все повстанцы разделяют симпатии и устремления Комитета Освобождения. Упоминавшаяся не раз «левая группа» под руководством тов. Томашевского создала на съезде «рабочую фракцию», а к концу съезда, устами тов. Казанского (коммуниста), выявила свои истинные цели и намерения. Естественно, что в широких красноармейских кругах эта фракция пользовалась неограниченным доверием. И если авторитет Комитета Освобождения в фронтовых частях шатался уже давно, то в марте его уже вовсе не было: авторитет исчез бесследно, сменившись открытым недоверием.
Необходимо было поставить точку над i и устранить двусмысленность положения, внедрив в сознание красноармейцев твердое убеждение в том, что они руководимы людьми не инакомыслящими, не Комитетом Освобождения, а Реввоенсоветом, состоящим исключительно из коммунистов. Необходимо было локализировать всевозможные попытки комитета Освобождения сноситься непосредственно с армией, минуя Реввоенсовет.
И Реввоенсовет решил «договориться» с Комитетом Освобождения. Порвать с ним, свергнуть его, открыто объявив занятые области советской территорией — Реввоенсовет не мог. Грузия, внимательно следившая за всеми перипетиями повстанческого движения, узнав, что ее сосед — «демократическое» Черноморье — вдруг покраснел до большевизма, немедленно попыталась бы задушить его и к подходу двигавшейся с севера Красной армии занять значительную часть Черноморья, чтобы поставить Советскую власть перед свершившимся фактом: Черноморье принадлежит Грузинской республике.
Красная армия Черноморья могла бы противодействовать такой попытке, лишь образовав у себя третий фронт — Грузинский. Для этого нужно было бы оттянуть значительную часть сил с двух уже существовавших фронтов (Новороссийского и Кубанского). Ясно, насколько это было нам невыгодно.
Наличие же в Сочи эсеровского Комитета, а в Тифлисе — его полномочного представителя — В.А. Чайкина в значительной степени маскировали истинную физиономию и намерения фактического руководителя повстанческого движения в его новой фазе — Реввоенсовета Красной армии Черноморья. Поэтому соглашение с Комитетом Освобождения было признано всеми нами весьма желательным.
Реввоенсовет вызвал в Туапсе главных руководителей Комитета на объединенное совещание. Из Сочи 9 марта прибыли: Филипповский-Самарин, Воронович, Лысикевич и Учадзе. Результатом состоявшегося в тот же день совещания явилось «разграничение сфер влияния».
Вся прифронтовая полоса и территория ближайшего тыла до Лазаревской включительно была передана в ведение Реввоенсовета, вместе с полной самостоятельностью в деле руководства армией и во всех вообще вопросах обороны и вооруженной борьбы с Добрармией.
Комитету же Освобождения передавалась вся территория к югу-востоку от с. Лазаревская до Пиленково (Грузинская граница), поручалось проведение местных мобилизаций ополчения, формирование маршевых команд и вменялось в обязанность немедленно приступить к организации Советской власти на местах, путем созыва съезда советов в сочинской округе (После того, как был организован Реввоенсовет, у КОЧ-а явилось желание договориться с Кубанской краевой Радой: но было поздно, ибо распоряжений КОЧ-а армия уже не исполняла. (Рукоп. восп. И. Шевцов)).
(продолжение следует)
Комментариев нет:
Отправить комментарий