2-я часть

Устное повествование,

бывшего запорожца,

жителя Екатеринославской губернии и уезда,

селения Михайловки,

Никиты Леонтьевича Коржа

Одесса

1842 год

I

О жизни Н. Л. Коржа

Я уроженец Новых-Кодак, в кои зашли мои предки на жительство из Малороссии, то есть из Гетманщины, что ныне Полтавской губернии город Кобеляки. 1-й из них был прадед Василий Жадан по фамилии, жил на свете 85 лет; 2-й, дед Тарасий Жадан, жил на свете 89 лет, и пред смертию за полтора года ослеп, его я довольно помню и вожу бывало за руку, по причине его слепоты; 3-й, отец мой Леонтий фамилиею не Жадан, но Таран такое прозвание получил он от куреня Запорожского, и жил на свете 115 лет, а мать звали Мариею, которая также померла в глубокой старости и погребена в моем саду, где ныне мое теперь жительство. Все оные мои предки находились по смерть в Новых-Кодаках безотлучно, жили добродетельно и благочестиво по христианскому обряду; занимались хлебопашеством, скотоводством, пчеловодством и рыбною ловлею, а иногда и звериною охотою.

Ибо тогда, во время Запорожья, везде над Днепром, с обеих сторон были сильные и густые леса, и разного рода диких зверей великое множество, о чем и я еще довольно помню. Родился я в том же местечке — Новых-Кодаках в 1731 году мая 30 дня, и проживши при родителях моих в младенчестве до 7 лет, взят был на воспитание крестным моим отцом Яковом Емельяновичем Качаловым в Сечь, в которой он был тогда старшиною, то есть полковником и есаулом Войсковым, а зимовник свой со скотоводством имел при реке Сухой Суре, где ныне я проживаю, и на том самом месте, и в той самой хате, которую сам крестный отец мой выстроил, и которая хата до сего времени существует, без всякой перестройки гораздо уже более 100 лет. Она построена с липового дерева резанного, и вся рубленная, пространством небольшая, без всяких пристроек кроме сеней. Около сей хаты в древности были терновые кусты, и небольшое росло берестовое дерево, где ныне высокий лес и сад моими трудами разведенный. 

Отец мой крестный был холост и от юности не женат, который по атаковании уже Сечи был пожалован от короны премьер-майором, жил на свете 101 год. Я находился при нем неотлучно по смерти его; а погребен он в Новых-Кодаках. Женился я еще за жизнь его, тоже в Кодаках, на девице Парасковье. Детей имел: 7 сыновей и 4 дочери, из коих некоторые померли. Внуков имею 18 душ, да правнуков 4 души, и все они еще живы. Жена моя померла за 40 уже лет тому назад. 

С молодых моих лет до женитьбы я был в разных послушаниях у крестного моего отца, как в Сечи при курени, так и в зимовнике по его хозяйству; а после женитьбы занимался я и сам хлебопашеством, скотоводством и садоводством, и разными пристойными занятиями по хозяйству; а ныне уже оное хозяйство и все оные хлопоты домашние поручил детям, а занимаюсь только одним пчеловодством под старость, да и то уже изнемогаю и преклоняюся к земле, от нее же взят бых, в яве уже есть, яко скоро в ею подобает мне возвратитися и преселитися к предкам. Обаче не умру, но жив буду и повем дела запорожские, а прежде всего скажу о Михайловке, в коей я был осадчим и поверенным за землю; а потом буду говорить о Запорожской Сечи, о Екатеринославе, о Самаре и о прочих местах и происшествиях здешней украйны. Что же касается до прозвания моего, от чего я называюся Коржем, о том упомянуто будет ниже, при описании запорожских обычаев.