И. К. Скубани 

(Иван Коваленко)

Казак

1.

Плетьми с свинцовою нагрузкой 

Его терзали, хохоча.

Апологеты власти красной,

Жрецы насилья и меча.

Он был дитя степей Кубани, 

Защитник вольницы былой,

Против пришедшей красной рвани 

Бесстрашно ринувшийся в бой.

2.

В том леденящем ум разгуле 

Носясь, как будто страшный змей, 

Он ранен был советской пулей 

И схвачен взводом латышей.

И как во дни средневековья 

Палач невольников пытал.

Так и его, заливши кровью,

Отряд злодеев избивал.

3.

Четыре рослых коммуниста 

Держали тело казака.

Четыре плети, с резким свистом, 

Лизали спину и бока.

Со всею силою размаха 

Секли, свершая приговор,

Москвы опричники, но страха 

Не выражал казачий взор.

4.

По временам, движеньем пальца, 

«Суд» прекращал худой матрос 

И, став ногой на груд страдальца. 

Произносил один вопрос:

— «Кто ты, слуга иль враг советам? 

Казак?! Рожденный на степи?!

О, нет! Забудешь ты об этом, — 

Ребята, бей! Сильней лупи!»

5.

И пытка снова продолжалась, 

И вновь лилась фонтаном кров, 

Но в казаке не колебалась 

К отчизне пылкая любовь...

* * *

6.

В горах уж солнце багровело,

Сгущались тени над землей,

Когда истерзанное тело 

Рассталось с гордою душой.

Но пред кончиною жестокой 

Поднял казак плененный длань,

Вздохнул и, с верою глубокой 

Крестясь, промолвил: «За Кубань!»

7.

Во времена суровых нравов 

Так умирали на крестах,

Неустрашась своих тиранов,

С Христовым именем в устах,

Так в Риме древнем на арене 

Борцы за истину легли,

Не помышляя об измене 

Тому, в Ком веру обрели.

8.

А мы? И мы не дрогнем, братья.

За волю кровь свою прольем 

И в миг жестокого распятья 

Казачье имя назовем.

Пусть ныне злобно рвет и мечет 

Пощад не знающий тиран,

Не унывайте — Бог залечит 

Рубцы кровавых наших ран.

Придет конец позорным пыткам,

Мы сроем виселиц столбы 

И за гонения с избытком 

Врагу заплатим в час борьбы.

Февраль 1935.

журнал «ВК»

171-й номер

стр. 1