Макаренко П.Л.
Трагедия Казачества
(Очерк на тему: Казачество и Россия)
ЧАСТЬ V
(Апрель-ноябрь
1920 г.)
Глава XIV
(цитата)
Рассмотренные
уже действия главной десантной группы войск в течение первых пяти дней
разделяются на два периода: а) выгрузка войск, продолжавшаяся с утра 1 августа
беспрерывно до ночи под 4-е августа; в этот период боевые действия на фронте
десантные части вели с целью, во-первых, прикрыть высадку и, во-вторых, добыть
точные и полные сведения о силах противника и их группировке; б) переход 4-го
августа в очень энергичное наступление с целью разбить конный заслон
противника, очистить от красных
широкую
полосу земли, ограниченную с севера течением и плавнями р. Бейсуг, а с юга —
течением р. Понуры и нижней частью Ангелинского ерика, и захватить станицу Тимашевскую
с одноименной узловой станцией.
Большевистское
командование, естественно, ставило противоположные задания: а) уничтожение
десанта во что бы то ни стало, б) когда этого задания не смогла выполнить 1-я
Кавказская конная дивизия с приданными ей техническими частями, наскоро
собранной
конной
группе красных (в составе 1-й конной дивизии и двух конных бригад) была дана
задача задержать противника перед станцией Тимашевской до
подхода подтягиваемых резервов. Надо
отметить, что стягивание этих резервов не
менее, как ка сутки задержалось, вследствие
того, что штаб IX-й красной армии в начале предполагал, что у станицы Приморско-Ахтарской противник производит только демонстрацию,
а десант высадить в каком-то другом
месте.
Однако,
десантные войска сумели последовательно и быстро разгромить 1-ю конную дивизию,
потом конную красную группу и, наконец, многочисленного состава Приуральскую
бригаду. Если высадка десанта несколько растянулась, что,
без
сомнения, является большим минусом десантной операции, то последующее
наступление было проведено блестяще, всего в два дня дав такие большие плюсы
для
десанта, как разгром встретившихся на пути движения войск противника,
освобождение обширной территории с большими и богатыми станциями и хуторами
и захват
весьма важного Тимашевского железнодорожного узла. К минусам первых двух дней
боев может быть отнесено, между прочим, то, что 1-я Кубанская конная дивизия генерала
Бабиева, 5-го августа разгромив два полка Приуральской бригады к югу от Бейсугских
плавень, не преследовала остатки красной пехоты к северу от этих плавень и не
разбила 3-ий полк этой же бригады, занимавший район ст. Бриньковской.
Обстановка
на северном участке фронта тогда объективно складывалась так, что дальнейшее
развитие смелого, энергичного и решительного удара дивизии генерала
Бабиева
против Приуральской бригады, вне сомнения, могло бы привести к тому, что эта
бригада 6-го августа перестала бы существовать и не пришлось бы в последующие
дни борьбы тратить время и силы на борьбу с нею.
С другой
стороны, следует отметить, что остановка в преследовании разбитой Приуральской
бригады может быть объяснена большим утомлением людей и
измотанностью
конского состава 1-й Кубанской конной дивизии, в летнюю жару за два дня (4 и 5
августа) с боями проделавшей путь из района ст. Приморско-Ахтарской в район
станиц Брыньковской и Ольгинской, хуторами при плавнях р. Бейсуг, далее в район
ст.
Роговской и снова из Роговской к Бейсугским плавням.
К полуночи с 5-го на 6-е августа
создалось чрезвычайно выгодное положение для десанта. «Поражение красных частей
в боях 5 (18) августа и занятие противником Тимашевского железнодорожного узла
к утру 6 (19) августа резко изменили обстановку в его пользу», говорит один из
красных участников и исследователей разбираемых событий на Кубани — А. Голубев.
«Занятие Тимашевской, помимо перерыва связи по Черноморско-Кубанской железной дороге,
выводило противника на важнейшие для области, армии и фронта направления
Тимашевская-Екатеринодар и Тимашевская-Тихорецкая, создавая непосредственную
угрозу Екатеринодару и тылам красных частей, расположенных на Черноморском
побережье южнее г. Темрюка. Эта угроза становилась весьма реальной в связи с той
необычайной разбросанностью, в которой оказались, потерявшие связь со штабом
армии и между собой красные противодесантные части и подтягиваемые фронтовые и
армейские резервы».
И далее тот же автор говорит: «Так, на
севере, разбитая накануне, Приуральская стрелковая бригада занимала, не
имевшими между собой и со штабом бригады связи полками, участок более чем в 32
км: 3-й полк, кавдивизия и батарея находились в районе Брыньковской и 8,5 км. восточнее;
2-й полк — в Б. Солоненька, 1-й полк, (остатки) — к югу от Придорожного.
На востоке кавалерийская группа,
разбросавшись на участке около 64 км, имела: 2-ю бригаду и штаб дивизии 1-й
кавалерийской в Батуринской; 1-ю бригаду 1-й кавдивизии, Таманскую и отдельную
кавбригаду — в Новокорсунской; 14-я кавбригада и разгрузившийся 1-й эшелон 26-й
бригады 9-й дивизии занимали Медведовскую. Остальные эшелоны были частью в
пути, частью еще в периоде погрузки на станции Крымской.
«Южный участок Тимашевская-Славянская,
выводящий непосредственной на Краснодар, не был прикрыт совсем.
«Подтягиваемые резервы находились:
25-я бригада, штаб дивизии 9-й стрелковой в Уманской (75—85 км от фронта), две
бригады 2-й Донской дивизии в Тихорецкой и Ново-Рождественской».
Следует отметить мнение того же
большевика и о противнике красных — о десантных войсках: «Что касается
противника, то он, распылившись 2-й Кубанской конной дивизией на участке
Тимашевская-Староджерелиевская, в районе Тимашевской-Роговской сохранял кулак
(Сводно-Кубанская и 1-я конная дивизии — 3550 штыков, 2000 шашек, 11 орудий),
движение которого в любом направлении могло совершаться почти беспрепятственно,
давая в то же время крупные успехи.
«Нравственное состояние войск было
также различно. Части IX-й армии после поражений (за исключением не бывшей в
боях 26-й бригады) были настроены панически, а части противника, ободренные первыми
успехами и надеждами на освобождение Кубани, имели большой боевой подъем».
(Врангелевские десанты на Кубани, стр. 60-61).
Тот же автор в своей работе —
«Наступление и оборона на широком фронте» (советский журнал «Война и Революция»
за 1928 г., книга 7) о создавшемся тогда на Кубани положении говорит:
...«Захват противником Тимашевского железнодорожного узла, отсутствие резервов,
разбросанность и плохое состояние противодесантных сил создали непосредственную
угрозу центру Кубани — Краснодару и тылам красных дивизий, охранявших побережье
на участке Темрюк-Новороссийск и южнее.
«Учитывая это, с утра 6 (19) августа
началась эвакуация из Екатеринодара в Тихорецкую и Ростов на Дону всех армейских
тылов и некоторых гражданских учреждений».
Бывший тогда начальником гарнизона и
комендантом г. Екатеринодара, коммунист Ковтюх, следующим образом освещает
положение в столице Кубани: «Непосредственная опасность, угрожавшая Краснодару,
заставила штаб IX-й армии... эвакуироваться в Тихорецкую и Ростов. За ним
последовали областные советские, профессиональные и партийные учреждения. Эвакуация
производилась настолько спешно, что многие учреждения оставили свое имущество в
городе, что дало возможность части населения заняться хищением»...
«Оборона города после ухода штаба
армии IX была поручена мне, как начальнику гарнизона и коменданту екатеринодарского
укрепленного района. В виду того, что для защиты города в моем распоряжении
было всего лишь три роты пехоты и одна запасная батарея, я решил в этот трудный
момент еще раз обратиться к Таманцам с призывом спешно собраться для спасения положения
и защиты своих халуп от нового нашествия известных им палачей. На призыв
Таманцев я получил разрешение от командарма IX, для чего было отпечатано и
распространено несколько тысяч воззваний» (Ковтюх. От Кубани до Волги и обратно,
стр. 07).
В одном из коллективных
военно-исторических трудов, вышедших в Советской России, — «Гражданская война
1918—1921. 1930. Москва-Ленинград. Том III-й, стр. 498», — по этому же вопросу находим
такое мнение: ...«К вечеру 5 (18) августа, нанеся ряд cосредоточенных
ударов красным войскам... (десант) занимает Тимошевскую. Отсюда генthfke Улагаю
открывается прямой путь на Екатеринодар, весьма слабо прикрытый
нашими частями»...
Вышеприведенные советские данные
совершенно ясно говорят, как о довольно тяжелом положении на Кубани пришлой
большевистской власти, с одной стороны, так и о тех широких перспективах,
которые открывались тогда перед Кубанцами, собиравшимися сбросить с себя ненавистную
большевистскую власть — с другой.
В самом деле, посмотрим, что
происходило тогда на Кубани: 1) деятельность военных и гражданских советских властей
была парализована в самой столице Кубани, а тем самым и по всей области, 2)
крайняя ненависть казачьего населения к кровавой и грабительской власти
вылилась в бурном повстанческом движении, к августу месяцу охватившим почти всю
Кубань 3) для десантных войск была открыта широкая дорога на Екатеринодар, 4) в
Майкопском, Лабинском и Баталпашинском отделах Кубани восставшие казаки
организовали уже целую армию и перешли в наступление на Лабинскую-Армавир...
Если обратимся к событиям,
происходившим вне Кубани, но имевшим связь с борьбой на Кубани, отметим не
менее важные факты: в то время главные силы Советской России были крепко
связаны войною с Польшей, где в середине августа понесли страшное, решившее
исход русско-польской войны, поражение.
Сильный Донской казачий корпус,
находившийся тогда в северной Таврии, в буквальном смысле слова рвался в родную
землю и свое превосходство над красными войсками доказал: а) в июне того года в
блестящем разгроме конной группы Жлобы, б) в июле — в больших успехах в боях с
большевиками на восточном, северном и западном участках Крымского фронта, в) в августовском
и сентябрьском победоносном продвижении к Донской земле (об этом ниже).
Если объективно учесть казачьи
вооруженные силы, действовавшие в августе 1920 г. в трех группах в северной
Таврии, в Кубанском десанте и в армии генерала Фостикова за р. Кубанью; если
учесть казачьи боевые силы, разбросанные тогда во множестве повстанческих
отрядов на Кубани, на Тереке и отчасти на Дону; если принять во внимание то,
что каждая станица могла тогда дать сотни и тысячи новых бойцов, можно
представить, какой силы казачья армия могла бы подняться вновь на Казачьей
земле, если бы казаков организовала тогда, одухотворенная руководящей,
освещающей путь и благословляющей на подвиг казачьей освободительной идеей,
обладающая организационными талантами и государственным умом, сильная, твердая,
решительная и справедливая казачья власть....
Но, судьба-мачеха судила иначе...
Генерал Врангель из Крыма, руками казаков, спасал необъятную большевистскую Россию...
Полковника Назарова послали с небольшим десантом на Дон тоже спасать Россию....
Генерал Фостиков казачье движение в горах Кубани окрестил пышным именем —
«Армия Возрождения России»... А большевики набирали казаков в свои пешие и
конные дивизии ради борьбы —- тоже за спасение и возрождение России, только
красной, большевистской...
Вместо того, чтобы собраться в могучую
реку казачьи воды растеклись по чужим каналам и рукавам и приводили в движение
чужие мельницы, расплылись по политическим болотам, зарослям и камышам....
* * *
Стр. 9-10
август 1938 года
журнал «ВК»
247-й номер
Комментариев нет:
Отправить комментарий