3-я часть
Игнат Билый
Александр Ефимович Пивень
(М. Забигайло)
(к 40-летию литературной деятельности)
На десятом году, после окончания станичной школы, Александр Ефимович был отвезен в Екатеринодар и зачислен в Духовное училище. Новая школьная среда не понравилась Александру Ефимовичу, так как старшие ученики творили над младшими всякие насилия, подвергая их побоям и заставляя даже воровать. Кроме того, фамилия Александра Ефимовича — Пивень — показалась всем ученикам очень смешной и всюду, где бы он не появлялся, ему постоянно хором и в одиночку, громко «кукурикалы» и всячески высмеивали, часто доводя этим мальчика до слез.
Уже в приготовительном классе Александр Ефимович мечтает о «собственных сочинениях». Он сделал себе небольшую тетрадку и озаглавил ее «сочинения А.Е.П.». В этой тетрадке Александр Ефимович начал писать какую-то сказку в стихах, причем старался и иллюстрировать ее собственными рисунками. Однажды тетрадку эту увидел и отобрал учитель, а когда громко прочитал «сочинения А.Е.П.», то все товарищи Александра Ефимовича по классу громко рассмеялись и потом стали дразнить его «сочинителем». Когда Александр Ефимович был в первом классе, он вынужден был написать одно «стихотворение», благодаря которому приобрел себе доброго защитника и руководителя. Дело было так: один из учеников, по фамилии Кондратов, был злейшим врагом молодого Пивня и везде и всюду не давал ему покоя своими злыми шутками и насмешками. Кондратов был старше и сильнее (учился уже во втором классе); У него была на самом кончике носа крупная, черная бородавка, за что его все звали «чортово рыло».
Чтобы как следует насолить ему, молодой Пивень и «составил» свое «стихотворение», да еще на двух языках — русском и украинском, а придя утром в училище раньше других, пробрался во второй класс и оба их написал на классной доске. Вот они:
У Кондратова на носу
Черти ели колбасу;
Колбасу то они съели,
Но кусочка не доели;
И, оставив его там,
Разлетелись по местам.
А из этого кусочка
На носу явилась кочка,
И с тех пор Кондратов наш
На носу носит багаж.
У Киндратова на носи
Танцювалы чорти боси;
Танцювалы, гопцювалы,
Ще й багнюкы там наклалы,
Колы-ж пивень: ку-ку-рик!
Всякый чорт видтиль утик.
А Киндратов ще й идоси
Носыть тэ багно на носи.
Под этими произведениями автор подписал свое имя и фамилию. «Стихи» произвели на всех учеников сильное впечатление. Как только в училище собрались ученики, они списали «стихотворения» на бумажки и стали громко их выкрикивать пришедшему Кондратову. Между «заинтересованными сторонами» произошла жестокая схватка, после которой их обоих, изрядно поцарапанных и с разбитыми носами, доставили на суд смотрителя училища г. Месяцева, которого все ученики очень боялись и за его скрипучий голос звали «гарбою».
Александр Ефимович ждал себе сурового наказания за такой «публичный пасквиль» на своего товарища по училищу. Однако здесь, неожиданно для него самого, оказался и защитник его в лице преподавателя русского языка Василия Андреевича Щербины.
(продолжение следует)
(журнал «Вольное казачество» № 41-42 стр. 10-15)
===================
4-я часть
Игнат Билый
Александр Ефимович Пивень
(М. Забигайло)
(к 40-летию литературной деятельности)
Он добыл от кого-то из учеников список этих стихотворений; узнав, что Кондратов постоянно мучил «малого Пивня» и издевался над его фамилией, он обо всем этом доложил смотрителю, принимая молодого автора под свою защиту, как хорошего и способного ученика. В конце концов, и сам смотритель, отпуская обоих драчунов «с миром», сказал Щербине: «развивайте его способности, — кто знает, может быть, у него имеется природный талант и в будущем он станет нашим кубанским поэтом».
После этого «случая» жизнь Александра Ефимовича в училище изменилась коренным образом: никто уже не смел задирать его и высмеивать, боясь как учебного начальства, так и того, чтобы он «не расписал кого на доске». В.А. Щербина стал к своему «протеже» особенно ласковым и внимательным; иногда занимался с ним отдельно, помогая ему во многом, а также давал читать русские и украинские книги, которые приносил с собою из дома. Под его руководством молодой автор ознакомился с некоторыми правилами стихосложения и стал писать более уверенно.
Когда для Духовного училища был отстроен большой корпус с пансионом, церковью, больницей и пр., Александр Ефимович попал в пансион. В это же время прислали в училище новых преподавателей, всех академиков.
Из них только один, Павел Трезвинский, был украинец — Киевской Академии, все же остальные были из Казанской. На счастье молодого Пивня, Трезвинский преподавал русский язык и вообще словесность, почему Щербина, сдавая ему учеников, передал и Александра Ефимовича под особое его попечение.
У Трезвинского Александр Ефимович был все время лучшим учеником. Он говорил с ним почти всегда по-украински и давал ему читать много украинских книг. Тогда уже молодой Пивень основательно познакомился с кобзарем Т.Г. Шевченка, а «Энеиду» Котляревского так полюбил, что некоторые ее главы выучил наизусть.
При помощи Трезвинского молодой автор стал писать стихи и рассказы и два или три стихотворения через Трезвинского были отосланы в детские журналы: «Детское чтение», «Детский отдых» и, кажется, «Родник». Однако автор ни за что не хотел подписывать свою фамилию и под стихотворениями помещались псевдонимы — вроде: Соколов, Орлов и пр.
Уйдя из-под влияния Трезвинского и ставши взрослым, Александр Ефимович перестал надолго писать стихи. Ему это казалось детской, школьной забавой. Уже поступивши на службу в Областное Правление, Александр Ефимович снова возвращается к старому и пишет несколько стихотворений, некоторые из которых печатаются в «областных ведомостях», но снова-таки под выдуманной фамилией.
Когда летом приехал в Екатеринодар украинский театр, Александр Ефимович иногда посещал его и, под влиянием виденного на сцене, задумал написать пьесу из кубанской жизни. Разработавши сюжет, осень и зиму трудился Александр Ефимович над этой работой (не имея к тому правильной и серьезной подготовки). Закончив пьесу, автор не знал, что с нею делать. Написана она была на ридний мови и, начинающему автору нужен был некто, кто бы дал труду правильную оценку. К сожалению, такого человека на Кубани не было, да тотчас у нас ничего на украинском языке и не печаталось.
Наконец Александр Ефимович решился. Придя однажды утром на службу (в Областное Правление), он положил тетрадку со своим произведением на стол своему начальнику отделения В.В. Скидану (потом — директор реального училища). Севши на свое место, за обычную служебную работу, Александр Ефимович издали, через открытую в кабинет дверь, наблюдал за тем, что будет далее. Когда Скидан пришел, Александр Ефимович видел, как он взял со стола его тетрадку, поворочал ее, пожал плечами и отложил ее в сторону. На тетрадке, сверху заголовка пьесы, стояла настоящая фамилия автора. До окончания занятий Скидан так ничего и не сказал Александру Ефимовичу. Только на другой день, придя на службу, Скидан тотчас же позвал Александра Ефимовича в свой кабинет.
(продолжение следует)
(журнал «Вольное казачество» № 41-42 стр. 10-15)
Игнат Билый
Александр Ефимович Пивень
(М. Забигайло)
(к 40-летию литературной деятельности)
На десятом году, после окончания станичной школы, Александр Ефимович был отвезен в Екатеринодар и зачислен в Духовное училище. Новая школьная среда не понравилась Александру Ефимовичу, так как старшие ученики творили над младшими всякие насилия, подвергая их побоям и заставляя даже воровать. Кроме того, фамилия Александра Ефимовича — Пивень — показалась всем ученикам очень смешной и всюду, где бы он не появлялся, ему постоянно хором и в одиночку, громко «кукурикалы» и всячески высмеивали, часто доводя этим мальчика до слез.
Уже в приготовительном классе Александр Ефимович мечтает о «собственных сочинениях». Он сделал себе небольшую тетрадку и озаглавил ее «сочинения А.Е.П.». В этой тетрадке Александр Ефимович начал писать какую-то сказку в стихах, причем старался и иллюстрировать ее собственными рисунками. Однажды тетрадку эту увидел и отобрал учитель, а когда громко прочитал «сочинения А.Е.П.», то все товарищи Александра Ефимовича по классу громко рассмеялись и потом стали дразнить его «сочинителем». Когда Александр Ефимович был в первом классе, он вынужден был написать одно «стихотворение», благодаря которому приобрел себе доброго защитника и руководителя. Дело было так: один из учеников, по фамилии Кондратов, был злейшим врагом молодого Пивня и везде и всюду не давал ему покоя своими злыми шутками и насмешками. Кондратов был старше и сильнее (учился уже во втором классе); У него была на самом кончике носа крупная, черная бородавка, за что его все звали «чортово рыло».
Чтобы как следует насолить ему, молодой Пивень и «составил» свое «стихотворение», да еще на двух языках — русском и украинском, а придя утром в училище раньше других, пробрался во второй класс и оба их написал на классной доске. Вот они:
У Кондратова на носу
Черти ели колбасу;
Колбасу то они съели,
Но кусочка не доели;
И, оставив его там,
Разлетелись по местам.
А из этого кусочка
На носу явилась кочка,
И с тех пор Кондратов наш
На носу носит багаж.
У Киндратова на носи
Танцювалы чорти боси;
Танцювалы, гопцювалы,
Ще й багнюкы там наклалы,
Колы-ж пивень: ку-ку-рик!
Всякый чорт видтиль утик.
А Киндратов ще й идоси
Носыть тэ багно на носи.
Под этими произведениями автор подписал свое имя и фамилию. «Стихи» произвели на всех учеников сильное впечатление. Как только в училище собрались ученики, они списали «стихотворения» на бумажки и стали громко их выкрикивать пришедшему Кондратову. Между «заинтересованными сторонами» произошла жестокая схватка, после которой их обоих, изрядно поцарапанных и с разбитыми носами, доставили на суд смотрителя училища г. Месяцева, которого все ученики очень боялись и за его скрипучий голос звали «гарбою».
Александр Ефимович ждал себе сурового наказания за такой «публичный пасквиль» на своего товарища по училищу. Однако здесь, неожиданно для него самого, оказался и защитник его в лице преподавателя русского языка Василия Андреевича Щербины.
(продолжение следует)
(журнал «Вольное казачество» № 41-42 стр. 10-15)
===================
4-я часть
Игнат Билый
Александр Ефимович Пивень
(М. Забигайло)
(к 40-летию литературной деятельности)
Он добыл от кого-то из учеников список этих стихотворений; узнав, что Кондратов постоянно мучил «малого Пивня» и издевался над его фамилией, он обо всем этом доложил смотрителю, принимая молодого автора под свою защиту, как хорошего и способного ученика. В конце концов, и сам смотритель, отпуская обоих драчунов «с миром», сказал Щербине: «развивайте его способности, — кто знает, может быть, у него имеется природный талант и в будущем он станет нашим кубанским поэтом».
После этого «случая» жизнь Александра Ефимовича в училище изменилась коренным образом: никто уже не смел задирать его и высмеивать, боясь как учебного начальства, так и того, чтобы он «не расписал кого на доске». В.А. Щербина стал к своему «протеже» особенно ласковым и внимательным; иногда занимался с ним отдельно, помогая ему во многом, а также давал читать русские и украинские книги, которые приносил с собою из дома. Под его руководством молодой автор ознакомился с некоторыми правилами стихосложения и стал писать более уверенно.
Когда для Духовного училища был отстроен большой корпус с пансионом, церковью, больницей и пр., Александр Ефимович попал в пансион. В это же время прислали в училище новых преподавателей, всех академиков.
Из них только один, Павел Трезвинский, был украинец — Киевской Академии, все же остальные были из Казанской. На счастье молодого Пивня, Трезвинский преподавал русский язык и вообще словесность, почему Щербина, сдавая ему учеников, передал и Александра Ефимовича под особое его попечение.
У Трезвинского Александр Ефимович был все время лучшим учеником. Он говорил с ним почти всегда по-украински и давал ему читать много украинских книг. Тогда уже молодой Пивень основательно познакомился с кобзарем Т.Г. Шевченка, а «Энеиду» Котляревского так полюбил, что некоторые ее главы выучил наизусть.
При помощи Трезвинского молодой автор стал писать стихи и рассказы и два или три стихотворения через Трезвинского были отосланы в детские журналы: «Детское чтение», «Детский отдых» и, кажется, «Родник». Однако автор ни за что не хотел подписывать свою фамилию и под стихотворениями помещались псевдонимы — вроде: Соколов, Орлов и пр.
Уйдя из-под влияния Трезвинского и ставши взрослым, Александр Ефимович перестал надолго писать стихи. Ему это казалось детской, школьной забавой. Уже поступивши на службу в Областное Правление, Александр Ефимович снова возвращается к старому и пишет несколько стихотворений, некоторые из которых печатаются в «областных ведомостях», но снова-таки под выдуманной фамилией.
Когда летом приехал в Екатеринодар украинский театр, Александр Ефимович иногда посещал его и, под влиянием виденного на сцене, задумал написать пьесу из кубанской жизни. Разработавши сюжет, осень и зиму трудился Александр Ефимович над этой работой (не имея к тому правильной и серьезной подготовки). Закончив пьесу, автор не знал, что с нею делать. Написана она была на ридний мови и, начинающему автору нужен был некто, кто бы дал труду правильную оценку. К сожалению, такого человека на Кубани не было, да тотчас у нас ничего на украинском языке и не печаталось.
Наконец Александр Ефимович решился. Придя однажды утром на службу (в Областное Правление), он положил тетрадку со своим произведением на стол своему начальнику отделения В.В. Скидану (потом — директор реального училища). Севши на свое место, за обычную служебную работу, Александр Ефимович издали, через открытую в кабинет дверь, наблюдал за тем, что будет далее. Когда Скидан пришел, Александр Ефимович видел, как он взял со стола его тетрадку, поворочал ее, пожал плечами и отложил ее в сторону. На тетрадке, сверху заголовка пьесы, стояла настоящая фамилия автора. До окончания занятий Скидан так ничего и не сказал Александру Ефимовичу. Только на другой день, придя на службу, Скидан тотчас же позвал Александра Ефимовича в свой кабинет.
(продолжение следует)
(журнал «Вольное казачество» № 41-42 стр. 10-15)
Комментариев нет:
Отправить комментарий