1-я часть
Скубани И.К.

Последний атаман Запорожья
Историческая поэма

Пролог
Соловецкий монастырь

1.
На Белом море нелюдимом,
Там, где Онежская Губа,
Покрытые туманным дымом,
Расположились острова.
Холмисты, в берегах гранитных,
Заросши хвоей и листвой,
Они пришельцев любопытных
Влекут загадкой вековой.
Меж ними остров Соловецкий
Самый большой. На нем Чернецкий
Блестит старинный монастырь —
Культуры русской поводырь
Во всей округе той суровой.
Он, в прошлом, святостью своей
Был образцом для лопарей, —
Их к вере призывал Христовой,
И уважение, и страх
Будил в бесхитростных умах.

2.
Старинно - каменной стеною
Обитель вся обнесена,
Над вечно стонущей водою,
Как крепость, высится она.
Давно туда святой Савватий
Явился в окруженья братьи
И деревянный Божий храм,
С молитвою, воздвигнул там.
С тех пор стекались богомолки
И странники со всех концов...
Вблизи Христовых чернецов
Росли обширные поселки,
Монахов армия росла —
Молва повсюду поплыла.

3.
Все те, кого давило горе,
Кто в жизни счастья не вкусил,
На отдаленном Белом море
Себе утеху находил.
Пошло народное теченье,
А с ним и жертвоприношенье.
И вскоре, в центре диких мест,
Сиял златой соборный крест,
Вокруг - же, гордые, искрились
Резьбой хрустального стекла
Церквей богатых купола, —
Там люди пламенно молились,
Ища под сенью их святой
Души нарушенный покой...

4.
С годами множилось богатство,
Рос Соловецкий монастырь.
Богоспасаемое братство
Известно стало на весь Мир.
Тут корабли спускались в воды,
Гудели мельницы, заводы...
Там — огородов длинный ряд
Ласкал монаха мягкий взгляд.
Везде вздымались тяжко груди,
Везде работа, шум и гул...
Но век шестнадцатый минул, —
Сменились времена и люди
И, о былом легенд полна,
Бессмертна слава лишь одна...

5.
Теперь за каменной стеною
Не только иноки живут, —
Там людям, сосланным Москвою,
Дает обитель свой приют.
Не описать мне их страданья,
Бессрочны муки «покаянья»!
Оттуда в Мир не ведом путь —
Там суждено на смерть взглянуть...
И други Разина Степан
После сурового суда,
Были отправлены туда
С клеймом на лбу, с ноздрею рваной;
И в казематах Соловков
Погнили кости казаков.

6.
И Кальнишевский похоронен
Там под гранитною плитой, —
Спит Запорожья храбрый воин,
Последней Сичи Кошевой.
О, много их, в порыве смелом,
Легло костьми на море Белом!
А ныне красною Москвой
Тот остров, некогда святой,
Уж превращен в очаг страданья,
Где, выполняя адский труд,
От истощенья гибнет люд,
Не в силах выполнить «заданья»...
Где на церковных куполах,
Вместо крестов, кровавый флаг...

7.
Там ночь полна ужасных стонов:
Как будто плачет кто навзрыд, —
То души мертвых ждут трезвонов
И надмогильных панихид.
Ждут для врагов своих отмщенья
За пережитые мученья...
И слышен страшный лязг оков,
И пахнет пролитая кровь...
Невольно сердце содрогнется,
Взор затуманится от слез,
А с бледных губ слетит вопрос:
«Ужель Казачий род прервется,
Ужели в рабстве сгинет Край?»
Но ловит слух: «Не унывай!».

(продолжение следует)