2-я часть
Скубани И.К.

Последний атаман Запорожья
Историческая поэма

Часть 1

«Ой, лэтила бомба з Московского поля
Та посрэд Сичи впала, —
Ой, хочь пропалы Запорожци,
Та не пропала их слава!..»
(Из казачьей песни).
О, Сич, опора Украины,
Живешь ты в глубине сердец!
К тебе в тяжелые годины
Стремится старец и юнец.
Твое былое прославляя,
По всем куткам родного Края
Слепец неведомый идет
И под кобзу свою поет
О временах счастливых, давних,
Когда орлиные глаза
Не жгла горячая слеза,
А по ковру степей бескрайних —
Хозяин вольной стороне —
Казак носился на коне...

1.
Давно все это миновало.
Близ Базавлугу, у Днепра,
Казачье Войско поживало
Под властью Кальниша Петра.
Среди майдана, — места сбора,
Сиял на солнце крест собора
В честь пресвятого Покрова.
Его злаченая глава
Была видна над куренями,
Что перед площадью дугой,
Как будто лавы тесный строй,
Расположился рядами.
За ними шел высокий вал —
Он Сич от степи закрывал.

2.
О Кальнишевском - Атамане
Сложилось мненье казаков,
Что он в беседах на майдане,
Не говорил ненужных слов.
Отдаст приказ — и будь уж зорок,
Блюди его без оговорок, —
За ослушанье не одна
От кия ежилась спина.
Был строг Правитель Запорожья,
По-стариковски чуть сварлив,
Но неуклонно справедлив.
Зато в боях десница Божья
Его хранила много лет,
Даруя радости побед.

3.
Бывало, летнею зарею
Отвяжет чайку и — айда!
Несется Кальниш над волною,
А следом пенится вода.
Без лишних шума и тревоги
Он плыл на дикие пороги,
Где на заросших островах
Заставы жили в куренях.
Порой гребцам велел причалить
К крутому брегу Атаман
И направлялся на лиман, —
Там хлопцы начали рыбалить.
Оттуда степью золотой
На жеребце летел стрелой.

4.
Объехав ближние паланки,
Взглянув на их овес и рожь,
Полюбовавшись на «делянки»,
Он возвращался в ридный Кош.
А там, в шинке, за полной чаркой.
После дневной работы жаркой,
Собралась братия. Кобзарь
Ей пел о том, что было встарь:
О битвах турок с Сагайдачным,
О Дорошенке и Сирке,
О разудалом казаке
Кость - Гордиенке неудачном,
Про Базавлук и Чортомлык
Повествовал слепой старик.

5.
И за широкими столами,
Под плеск янтарного вина,
Над захмелевшими главами
Плыла родная старина.
Припоминался гнев поляков,
Восстанье смелых гайдамаков,
Когда отряд Зализняка,
Как Провидения рука,
Громя нещадно униата,
Лупил его и в тыл и с фронту.
Не позабыли и про Гонту,
Что не поднял меча на брата,
Но ляха - пана он предал
И Умань «батьке» передал...

6.
Увы, погибли дети воли —
На русской плахе смерть нашли.
Но атаманы «дерзкой голи»
Огни бессмертия зажгли
И их страдальческие лица
Сич не забудет, а царица
Пускай мечтою не живет,
Что Запорожцев изведет, —
Господь да будет им защитой...
Вдруг прокатилося «Ура!»
И крики «Слава!..» Со двора,
К трактирной двери приоткрытой,
Надвинув шлык на чуб седой,
Шел Атаман их Кошевой.

7.
— «А що, браты, вже час до дому!»
— «Горазд! — Ось выпьемо до дна»...
И руки тянутся к «старому»
С ковшами, полными вина.
Хлебнув глоток и громко крякнув,
Кривой шаблюкой лихо звякнув,
Он отдавал сичевикам
Приказ — идти по куреням,
А завтра рано быть готовым
За Днепр поехать на покос —
Собрать поспевший уж овес,
Чтоб к зимним временам суровым,
Пройдя с косою в глубь степей,
Прыдбаты корму для коней.

8.
Так на просторах Черноморья
Давно, когда-то, степь цвела,
А на Днепре Казачья Воля
Гнездо орлиное свила.
Всем правил избранный до гроба*
Кальниш Петро, с ним писарь Глоба
И Головатый — пан судья.
Заветы прадедов блюдя,
Стояли казаки на страже,
Не допуская, чтобы вдруг
Враг захватил Великий Луг.
О, нет! Они колонне вражьей
Оружьем преграждали путь,
За Край свой подставляя грудь.

9.
И, опасаясь их отваги,
Шли неохотно в те места
Татар разбойные ватаги
Или турецкая чета.
Все знали, что питомцы Сечи
Готовы для жестокой встречи.
И что им даром не пройдет
На степь казацкую налет.
Порой, всем Кошем с Атаманом,
Ходили казаки на Крым,
Чтоб помощь дать братам своим,
В полон попавшим к басурманам.
И, разгромив Бахчи - Сарай,
С добычей шли в родимый Край.

10.
Всегда, не ведая о страхе,
За веру голову свою
Слагали рыцари на плахе
Или в решительном бою.
И никогда не сожалели
О том, что горе претерпели, —
Выла бы слава их жива,
А умирать ведь раз, не два.
Нет, перед смертью не дрожали
Питомцы воли и степей
И часто удалью своей
Покой России охраняли...
Но не ценил таких услуг
Екатерины милый друг.

(журнал «Вольное казачество»
№213 стр. 1-5)

(* Прим: С 1765 года, Сич не избирала другого кош. Атамана, опасаясь репрессий со стороны росс, пр-ва и надеясь, что пока ею управляет П. Кальнишевский, лично известный Екатерине, Сич гарантирована от всяких неожиданностей (А. Кащенко. «Оповидання про славне Вийско Запорожське Низове»).)