Макаренко П.Л.

 

Трагедия Казачества

 

(Очерк на тему: Казачество и Россия)

 

ЧАСТЬ V

 

(Апрель-ноябрь 1920 г.)

 

Глава XII

 

(цитата)

Еще в мае 1920 г. Врангель в своих приказе и обращении к населению публично объявил те лозунги, за осуществление которых он звал русский народ на борьбу.

В ответах на вопрос — «за что мы боремся» — было заявлено следующее: «за освобождение русского народа от ига коммунистов», «за то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси»...

«Народу — земля и воля в устроении государства».

Ставя перед собой широкие планы освобождения, Врангель стремился к тому, чтобы удовлетворительно организовать гражданское управление в освобожденных от большевистской власти районах и наладить нормальную

хозяйственную жизнь населения.

Вообще Врангель думал дать для «новой» России образен государственного строительства…

Сам он и его помощники довольно хорошо понимали, что от успеха их деятельности в области устройства административного и хозяйственного управления

в значительной мере зависит успех их борьбы. Какие же достижения имел Врангель в области государственной деятельности?

Вот что сами русские зафиксировали по этому вопросу: «Что касается организации административного управления, то после Деникина положение не улучшилось, а ухудшилось. Как Крым, так и Северная Таврия были наводнены отбросами старой царской администрации. В этом отношении наблюдалась картина полной реставрации, вплоть до того, что администраторы носили даже свою дореволюционную форму.

«Как относились к своим обязанностям эти администраторы, об этом свидетельствуют официальные рапорты ответственных представителей командного состава. С этими рапортами, в частности с рапортом полк.

Бородина на имя командира Донского корпуса мне пришлось познакомиться.

«Надзиратели, стражники пьянствуют, дебоширят, бьют морды крестьянам, берут взятки, обещая за это освобождение от мобилизации и освобождение от ареста.

Под арест же сажаются крестьяне не только без достаточных к тому поводов, но с целью вымогательства. Пристава смотрят сквозь пальцы на преступные

деяния низших органов административной власти, сами участвуя и в попойках, и в сокрытии преступлений.

Пристава, надзиратели, стражники, волостные старшины и старосты бездействуют и пристрастно относятся к зажиточным крестьянам, от которых можно кое-что получить «детишкам на молочишко». Это вызывает

у крестьян, в лучшем случае, безразличное, в худшем — ярко враждебное отношение вообще к власти Врангеля...

«Чиновники — высокомерны, продажны, неспособны и бесчестны», отмечают в своих корреспонденциях представители иностранной печати, благожелательно настроенные в отношении Крыма. Они ничего не поняли

в совершившемся и в их глазах старая жизнь возобновляется после некоторого перерыва. Многие из них не верят в успех Врангеля, и смотрят на занимаемый ими пост исключительно, как на источник доходов»... («Конец белых», стр. 84-85).

Замечательно, что даже врангелевские чины военно-судебного ведомства следующим образом характеризуют положение населения под его властью: ...«Население местностей, занятых частями Крымской армии, рассматривалось, как завоеванное в неприятельствой стране. Приказы о пресечении грабежей были пустым звуком. При наблюдении того, что творилось по деревням, и как власть реагировала на это, можно было

вынести только одно заключение, что требование о прекращении грабежей было основано на желании кого-то убедить, что все благополучно. В действительности, население буквально стонало от произвола комендантов,

администрации, от полной беззащитности, от распущенной, ничем и никем не сдерживаемой офицерской и солдатской вольницы. Защиты у деревни не было никакой. Крестьянин был абсолютно бесправным существом, находился, можно сказать, вне закона»...

 

10 июля 1938 года

журнал «ВК»

245-й номер

стр. 12-13