Макаренко П.Л.

 

Трагедия Казачества

 

(Очерк на тему: Казачество и Россия)

 

ЧАСТЬ IV

 

(январь-май 1920 г.)

 

Глава XI

 

(цитата)

 

 

Таким образом, на всем фронте наступления Х-й сов. армии красные дивизии были разбиты и отброшены на правый берег р. Маныча.

В целях более широкого использования этой победы командующий Кубанской армией решил перейти в наступление через Маныч и просил командующего Донской армией оказать кубанцам помощь на левом фланге силами 14-й Донской конной бригады. Но начальник штаба Донармии не согласился с этим, полагая, что, в виду предстоящей операции (общего наступления в Новочеркасском направлении), нельзя изматывать части для операций, не сулящих положительных результатов» (журн. в. д. Дон. армии). Тем не менее, через 4 дня Кубанская армия получила приказ перейти в общее наступление через р. Маныч (об этом ниже).

На этом примере, как и на многих подобных, видно, какой большей вред казачьему делу приносило то, что в действительности не было единого КАЗАЧЬЕГО командования всеми казачьими вооруженными силами…

Поднимись тогда все Казачество мощной, высокой волной; дружно, сильно и смело ударь по большевистским ослабленным армиям на реках Маныче и Доне, как било оно красных на р. Донце и в Донецком бассейне в феврале - марте 1919 г., и — полетят красные супостаты с Казачьих Земель, как летали они уже в 1918 и в 1919 годах, и освободятся от красной напасти измученные большевистским террором родные станицы и хутора... Светлый, согревающий луч свободы вновь радостно засияет над вольной Казачьей Землей и осушит материнские, отцовские, вдовьи и сиротские слезы... Загудят радостные колокола в церквах, возвещая освобождение Казачества от нашествия Северян...

Будь у Казачества единая казачья, а не русская цель борьбы; будь у казаков единая воля и единое казачье, а не русское руководство, не удержались бы красные на Казачьей Земле...

Но, запуталось тогда Казачестве между красной и белой Россией. В те решающие, роковые дни Верховный Круг, как бы замыкая круг непоправимых ошибок казачьей политики 1917 - 1920 г. г., заключал соглашение с ген. Деникиным, приводя в уныние подавляющее большинство кубанских казаков, совершенно не желавших сражаться за Россию. А между тем, на долю именно кубанских казаков выпадал жребий дружным ударом изменить в казачью пользу положение на реках Маныче и Доне...

 

                                                                              * * *

 

Большевистская власть и большевистское командование очень хорошо были осведомлены о том, что происходило в тылу казачьих армий. Большевики знали, что антиденикинскими восстаниями охвачены Дагестан и Чечня, большие районы Ставропольской губ., вся Черноморская губ., что в районе между ст. Крымской и Екатеринодаром растет «зеленое» движение... С своей стороны, большевистское правительство всеми мерами и способами старалось вызывать такие восстания в тылу у своего противника.

У большевиков прекрасно был поставлен военный шпионаж и военная разведка, которые давали им в руки необходимые данные о расположении сил противника, о планах белого командования, о передвижениях войск и т. д…

Можно бы привести целый ряд данных, говорящих о том, что большевистский шпионаж был поставлен широко в тылу казачьих армий и нити его иногда тянулись к самым высоким местам.

Такие важные вопросы, как вопрос о ходе мобилизации, о пополнениях, направляемых на фронт, о ходе дела организации Кубанской армии, о снабжении армии и т. д. обсуждалось в штабах Донской и Кубанской армий, в штабе ген. Деникина, в военной комиссии Верховного Круга, в правительствах Донском, Терском и Кубанском... Все это создавало весьма трудные условия для сбережения военной тайны... И неудивительно, что даже в редакции официального органа Верховного Круга — «Вестнике Верх. Круга» были поражены осведомленностью большевиков о всем, происходящем в тылу казачьих армий. Этот факт зафиксирован на страницах этого печатного и публично выходившего органа; в номере его за 15 февраля 1920 г. находим следующее: «Советские газеты Ростова и Новочеркасска: «Советский Дон», «Красный Дон», «Известия», «Коммунист», «Красноармеец» и др. поражают своей осведомленностью о том, что делается у нас в тылу»...

Если считать установленным факт участия военного министра Кубани, не-казака, ген. Болховитинова в большевистской работе в глубоко казачьем тылу, можно представить, какие широкие возможности открывались перед советской властью в смысле своевременного раскрытия намерений и планов противника и в смысле внесения полной дезорганизации и путаницы в сложное и ответственное дело организации Кубанской армии.

Союз с русским «белым» ген. Деникиным убивал душу Кубанского казака, а пребывание союзника красной России, ген. Болховитинова, на чрезвычайно важном посту военного министра Кубани, вне сомнения, тормозило, если только не делало совершенно невозможной, скорейшую организацию вооруженных сил для отражения большевистского нашествия на Казачьи Земли. Уместно будет отметить и то, что помощником военного министра ген. Болховитинова был тоже не казак, полк. Морозов, который потом сыграл такую видную роль в деле сдачи большевикам Кубанской армии на Черноморском побережье в апреле 1920 г…

Обратимся теперь к рассмотрению плана генерального наступления, принятого «белым» командованием.

Как мы знаем, представитель Англии, снабжавшей антибольшевистский фронт вооружением, — ген. Хольман, с своей стороны, сделал все, чтобы не допустить разрыва между Казачеством и генералом Деникиным (гл. III).

Донской Атаман ген. А. Богаевский, Терский Атаман ген. Вдовенко, председатель Донского Войскового Круга В. Харламов, председатель Терского Войскового Круга Губарев, председатель Донского Правительства Мельников, председатель Терского Правительства Абрамов, командующий Донской армией ген. Сидорин и командующий Кубанской армией ген. Шкуро широко использовали все свое влияние в том направлении, чтобы склонить Верховный Круг Дона, Кубани и Терека к соглашению с ген. Деникиным.

Верховный Круг пошел на компромисс и сделал все, что от него требовали тогдашние военные руководители казачьих боевых сил для обеспечения успешной борьбы на фронте: во главе гражданского и военного управления был оставлен ген. Деникин с правами диктатора, остались на своих местах командующий Донской армией ген. Сидорин и командующий Кубанской армией ген. Шкуро (оба горой тогда стоявшие за ген. Деникина…

Кроме того, Верховный Круг объявил самую широкую амнистию красноармейцам — гражданам Дона, Кубани и Терека и обратился к населению с особым манифестом, призывая всех боеспособных людей стать в ряды бойцов на защиту Родных Земель.

Круг сделал все, чтобы под власть Деникина подвести формальный и моральный фундамент поддержки со стороны законных представителей казаков, горцев и иногородних, и 30 января Верховный Круг прервал свои работы, как бы очищая широкий вольный простор для действий военных и гражданских властей.

В полном соответствии со смыслом и духом этой политики действовали Кубанский Атаман ген. Букретов и Кубанское правительство В. Иваниса: восстание казаков вблизи столицы Кубани, руководимое членом Краевой Рады Пилюком и имевшее целью добиться полного разрыва с ген. Деникиным, было ликвидировано применением оружия, порки и виселицы; по станицам Кубани были посланы карательные отряды, а Кубанский Атаман сам ездил по станицам с призывами к казакам подняться на защиту Кубани...

 

25 февраля 1937 года

журнал «ВК»

215-й номер

стр. 5-8