1-я часть

Записка полковника Шарапа С.А., главного действующего лица при восстании

Василию Семеновичу Мове

29-го января 1874 года, г. Майкоп

№ 1

Шановный мий Васылю, — от тоби и «оповидианнэ» за 1861 рик; або назвэм его нэ оповидаинэм, а так, як воно имэнуеться у наших подлых канцеляриях: «Дило о возбуждении умов в жителях Черномории по поводу переселения их в предгория Западного Кавказа». Тилько, мий братыку, прэдупрэждаю, весь рассказ идэ, основываясь на моей памяти и, до известной степенин а моих личных впечатлениях.

Те факты, которые буду производить, факты действительные, а затем я буду стараться всеми силами не погрешить пристрастием и не выдвигать на первый план моего личного мнения. Это и не особенно трудно, потому что, подумай, прошло с тех пор 14 лет!

Какие страсти не улягутся за это время, какие предубеждения не переварятся в мозгу, — Боже мой!

Это рассказ живого, правдивого человека, немало имеющего под рукой тех вещей, которые называют «подлинными документами»,

на которые можно было бы делать «посылки». Сверх того, пишу не с чернотки, а прямо, то есть то, что будет написано, будет только у тебя, при мне же ни черта не останется, понятно?

Ну, к делу.

I

Как мне памятен этот 61 год! Молод уж я очень был и зелен, да по мозгам прошла такая хорошая пора жизни, что и теперь улыбаюсь, вспоминая этот год.

Потом — всякой грязи и личной дребедени в тех же мозгах накопилось, а 61 год все-таки выпирает из них!

Да. И странное дело? Я тогда и понятия не имел об идее социально-демократической — и где то было ее взять? А натура откликнулась! Собственно само дело это — почивший уже шутовской фарс, но подкладка этого фарса не осмысленная, как и сильно извращенная большинством, была подкладкой, какую может дать только жизнь и живой человек.

В те времена негодяй, архи-негодяй, Катков никак не разумея того, уже начал будить молодые умы. Отвращение к гнусным инсинуациям его, как известно отозвалось в Малороссии. Пошли бродить умы и вкривь и вкось, а мало кому впадало на мысль, что это — «знамение времени» и Кат есть только безобразнейшая дохлятина, извергнутая дохлым строем общества.

Я помню каким я был дурачком-мальчиком в приезд мой в Харьков в 63 году… я тоже совался со своим мнением!

В те то времена несчастнейшего из земель света захватил «властно», то есть бесконтрольно светлейший князь Барятинский. При этом герое, победителе Шамиля, стала на задних лапках хитрая и неглупая собачка — Милютин. А у нас в Черномории был, что называется, полнейший desordr.

Прелестный создатель «Черноморского побыта» генерал Кухаренко, вкусивший нектара своей власти и своей воли (потому что во время Крымской войны при юродиливом Хомутове исправлял должность начальника штаба Войска, а также и наказного атамана) был уже похерен в силу убеждений Хомутова, высказанных им нагло моему отцу…

«Черноморским казакам нужны не галуны на мундиры, а кожу да сермягу!» Лишившись «власти», да еще власти в такое «бесшабашное» время, генерал Кухаренко «не почивал на лаврах», а напротив, не имея средств к «панской» жизни, злобно кусал ногти.

Этот человек, по моему мнению, был прекрасным образчиком гнусного малорусского черноморского «панства».

К 61 году Пеликан уже отозван был в Питер и, кажется, тогда уже «Божиею милостию» попал на должность попечителя Петербургского университета. Генерал Кусаков, дока по канцелярской части, вследствие каких-то недоразумений, бросил свой пост и отправился в Ставрополь в свое имение.

Именно в начале 61 года волею судеб очутился главнокомандующим в Черномории бедненький дурачок полковник Борзык, или Борзиков, как он счел необходимым себя величать. Титул его в то время был, — «исправляющий должность начальника штаба». Звание же «наказного атамана», вплоть до приобретения графского титула, взял себе с изволения — кантонист Евдокимов.

К этому же времени по инициативе Милютина, вновь испеченного «военного министра», с особенною нелюбовью относившегося к остаткам демократической «Сичи запорожской» пришло и переименование Черноморского Войска «за славные подвиги на берегах реки Кубани» — в Войско Кубанское.

Ведь этакая истинно бесшабашная наглость! Натурально, подобные вещи помимо полусознательного движения мозгов, эксплуатируемых, все-таки, в силу естественного закона, действовали на эти мозги. Кавказ падал. Несчастные горцы, грудь на грудь бившиеся за свою дикую «свободу» стали пасовать перед «нарезным» оружием. Кантонист Евдокимов, покровительствуемый подкожными вшами изъеденного фельдмаршала очутился героем и виновником окончательного избиения дикой свободы горцев! Sic! Фи! Очевидцу омерзительно и говорить о результатах «избиения».

Источник:

Короленко П.П.

Переселение казаков на Кубань

Русская колонизация на Западном Кавказе

Екатеринодар, 1910 год