Любовь Самсонова

Angelus

К открытому окну сажусь...

Кладу на белые страницы руки...

В вечернем воздухе прозрачно тают звуки

И тихою молитвой льется Angelus.

Еще закат горит огнем,

И розово цветенье вишен,

И сладкий Angelus еще яснее слышен,

Вечерней ясностью в себе отображен.

Миг легкого нетленного конца,

Миг догоранья и исхода...

Спокойною рекой течет дорога

У моего замшелого крыльца.

От умиранья дня печально сладкий трепет,

Слиянье двух начал, жемчужно серый час,

К слиянью звезд, не поднимая глаз,

Я слушаю веселый детский лепет.

Вот пропылили детские ножонки,

Срывая звонким криком тишь...

Туман, цепляясь за сухой камыш,

Белеет над прудом болотной женкой.

Плетет болотница струящийся покров,

С заботой кутает прибрежные ракиты,

Дымок из труб встает, спиралью свитый,

И сладко тянет от жасминовых кустов.

Повиснет месяц в тишине серпом двурогим,

Прозрачно сонная наступит тишина...

Гляжу на тихий мир из своего окна

И слышу зов таинственный дороги.

Твой зов в вечерний час неодолим — 

Край, далеко за гранями лежащий, — 

Твой зов летит ко мне струной дрожащей,

Несчетно раз душою повторим.

Последней, чистой ноткою доносится молитва, — 

Хрустальный, меднозвонкий Angelus,

К чужому божеству коленями клонюсь

И с медным голосом мои моленья слитны.

Молюсь за тех, кто в этот тихий час,

Минуту перед сном замедля на пороге,

Свой бросит скорбный взор к дороге,

Слезою стынущий за нас.

Кто склонится, чтоб пожалеть седины,

Кто руки дряхлые с любовью облегчит?

Пустынную дорогу месяц серебрит,

И тень не отразит вернувшегося сына.

Но, ночь молчит и согнутые плечи

Несут под крышу смертную печаль.

Суровей хмурится степная даль

И в ночь слезами утекает вечер.

Бежит под звездным небом Путь,

Но, ноги тяжелей гранита...

И ширится печаль, слезами не избыта,

И долго от рыданий рвется грудь.

Нам тоже сроки отгадать не суждено,

Мы предсказать себе не можем встречи...

И робко жгутся у иконы свечи,

И сердце теплится, надеждой возжено.

Густеет мгла, теснятся тени...

Ночная сырость от воды...

Над ухом плачут комары...

Скрипят натруженно ступени.

Звенит закрытое окно,

Ночь никнет к стеклам темным ликом...

На чайнике цветном легли от лампы блики

И пар покрыл прозрачное стекло.

10 июня 1929 года

журнал «ВК» 

№ 37

стр. 1