Макаренко П.Л.
Трагедия Казачества
(Очерк на тему: Казачество и Россия)
ЧАСТЬ V
(Апрель-ноябрь
1920 г.)
Глава XV
(цитата)
Первоначально в планы ген. Врангеля не входила посылка
десанта на Таманский полуостров. Предполагалось, что в случае успешного
развития операций десанта генерала Черепова, высадившегося между г. Анапой и г.
Новороссийском, и продвижения его на север — к нижнему течению р. Кубани,
большевики сами принуждены будут очистить самый полуостров, дабы не оказаться
отрезанными в таманском мешке.
В виду первоначальных весьма значительных успехов главной
десантной группы войск, действовавшей под командованием генерала Улагая на
Тимашевско-Екатеринодарском направлении, командующий IХ-й сов. армией принужден был спешно
снять из района ст. Гостагаевской, селения Джигинского, гор. Темрюка и
ст.Варениковской и бросить на главный противодесантный фронт, как было
отмечено, 26-ю стр. бригаду, конную бригаду 22-й стр. дивизии и 198 пехотный полк
той же дивизии, а в общем около 3200 бойцов (глава XIII). Первоначально
красному командованию не было известно, как казаки отнесутся к десанту генерала
Черепова.
Большевики даже предполагали, что казаки поддержат и этот
десант. Вследствие этих причин и с целью дать трем бригадам 22-й стрелковой
дивизии более сосредоточенное положение для борьбы с казачьими повстанческими
отрядами и с десантом генерала Черепова, большевики 6—7 августа оттянули с
самого Таманского полуострова 65-ю бригаду и расположили ее одним полком и
отрядом моряков с легкой и тяжелой батареями в г. Темрюке, а другим — в сел.
Джигинском — всего 1760 шт., 62 пулеметов, 8 легких и 4 тяжелых орудия. 66-й
бригаде той же дивизии была поручена охрана побережья Черного моря между ст.
Благовещенской и г. Анапой. 64-я бригада с подчиненными 22-й дивизии разными
специальными частями занимала район ст. Гостагаевской, ст. Раевской,
Абрау-Дюрсо и Новороссийска.
Когда весть об отходе большевистских войск из ст. Таманской,
лежащей у Керченского пролива, стала известна начальнику Керченского
укрепленного района генералу Зигелю, он послал разведчиков с целью проверить
эти сведения. Разведчики принесли сообщение, подтверждавшее известие об
оставлении большевиками ст. Таманской и об их отходе на восток. Генерал Зигель
послал об этом сообщение в штаб генерала Врангеля.
Решено было так неожиданно открывшуюся возможность
использовать для высылки нового десанта. «Генерал Зигель отдал распоряжение
наспех сформированному из запасных и тыловых частей в г. Керчи отряду
высадиться на Тамани» (Врангель. Записки, II, 153).
Высадка произошла 8-го августа. В официальном сообщении
штаба Главнокомандующего вооруженными силами на Юге России торжественно
говорилось: «На Таманском полуострове наши войска овладели ст. Таманской и
продолжают движение на восток».
Так как Врангель был весьма недоволен медлительностью
действий генерала Улагая и особенно его остановкой после взятия 5-го августа
ст. Тимашевской, то он решил взять в свои руки руководство всей Кубанской
операцией. Поэтому 9-го августа «полевая ставка главного командования прибыла
из Севастополя в г. Керчь» (Архив русской революции, т. V-й, стр. 42).
10-го августа генерал Врангель отправился в г. Керчь. По
дороге он получил телеграмму от командующего главной десантной группой генерал
Улагая, просившего о высылке судов для эвакуации десанта обратно в Крым (об
этой телеграмме было сказано выше). Естественно, это обстоятельство весьма
удручающе отозвалось на генерале Врангеле. «Вместе с тем, очищение противником Таманского
полуострова», говорит Врангель, «давало некоторые надежды, что не все еще
потеряно» (Записки, 11, 153).
Сразу у генерала Врангеля явился новый проект: «Если бы
Улагаю удалось разбить выдвинутые против него с Таманского полуострова части и
перенести базирование свое на Тамань», рассуждал Врангель, «наше положение оказалось
бы достаточно прочным. К сожалению, для прочного закрепления, впредь до подхода
частей генерала Улагая к Тамани, войск под рукой не было. Генерал Зигель успел
сформировать в Керчи сборную роту и сотню пластунов при одном орудии. Слабой
численности и состава», говорит Врангель, «эти части не представляли боевой
силы. Напряженные бои на северном (Крымском) фронте не позволяли взять оттуда
ни одного человека» (там же, 153)...
Быстрый в решениях и стремительный в действиях, Врангель
вспомнил о существовании Кубанского Правительства Иваниса, которого перед тем
он сам преднамеренно и умышленно не пустил на Кубань с главными десантными
силами...
Обстоятельства принуждают Врангеля принять новое решение. С
самыми незначительными силами приступив к организации десанта на Таманском
полуострове, генерал Врангель к участию в этом деле допустил и председателя Правительства
и и. о. Атамана инженера Иваниса.
Инженер Иванис прибыл из г. Феодосии в г. Керчь, и, вместе с
Врангелем, выступил перед войсками, отправлявшимися на Кубань. Как сообщала
врангелевская газета «Великая Россия» (от 18 (31) августа 1920 г.), главнокомандующий,
производя смотр войскам и приветствуя их с прибытием к берегам родной земли
(очевидно, и сами русские понимали, где находится Казачья родная земля, прим.
Ред.), сказал: «Сегодня я перевезу вас на Кубань, а дальнейшее освобождение
родной Кубани и Дона от красной нечисти зависит от вас. Желаю вам успеха»...
Инженер Иванис, провожая казаков на Кубань, произнес следующую
речь: «Родные Кубанцы! Я рад видеть вас после перенесенных страданий. В
настоящий момент ваша жизнь скрашивается тем, что вы находитесь близко у родной
Кубани. Скоро вы увидите родные станицы и недалек уже тот момент, когда вся
Кубань и все станицы, освободившись от красной нечисти, начнут жить спокойной
жизнью. Ура вам, родные Кубанцы, возвращающиеся в Родную Землю».
«Утром 11-го августа», повествует Врангель, «я проехал в
станицу Таманскую, где присутствовал на молебне и говорил со станичным сбором.
Станица была почти пуста. Немногие оставшиеся казаки были совершенно запуганы,
не веря в наш успех и ожидая ежечасно возвращения красных. Наши части были уже верстах
в десяти к востоку от станицы. Противник отходил, не оказывая сопротивления»
(Записки,II, 153).
Там же «с приветствием выступил Кубанский Войсковой Атаман Иванис»,
призывавший население к борьбе с большевиками, действуя совместно с Врангелем: «Мы
пришли сюда, сказал Атаман, на условиях, заключенных с Главнокомандующим Русской
Армией, и во внутреннем управлении Кубани — мы хозяева. Мы будем жить и управляться
на основании своих обычаев и правил, а не присланными из Москвы комиссарами...
Я призываю вас взяться за оружие и идти спасать Родную Землю» («Вел. Россия»,
за 18 (31) авг. 1920 г.).
Это выступление показывает, что председатель Куб.
Правительства инженер Иванис продолжал держаться того взгляда, что его соглашение
с Врангелем, целесообразно и практически полезно.
Что в действительности несла населению врангелевско-иванисовская
власть, видно из заявлений коменданта ст. Таманской, кубанского казака полковника
К., который порицал Земельный Закон Кубанской Краевой Рады и восхвалял врангелевский
«Закон о земле», карал казаков даже поркой и т. п. «Конечно, население после таких
выступлений прибывших из Крыма представителей власти стало с ужасом прятаться
от них» (из доклада бывшего члена Кубанского правительства Винникова на съезде
казаков в 1921 г. в Югославии. Раковский. Конец белых, стр. 124).
Генерал Врангель усилил таманский десант отрядом генерала
Черепова — Корниловское училище и Черкесский дивизион, только что вернувшимся в
г. Керчь. Как утверждают большевики, «постоянными наблюдательными постами
(большевиков) освещался лишь участок Ахтанизовская-Темрюк», где красное командование
ожидало высадки десанта из Крыма; «остальное побережье полуострова с уходом
частей 65-й бригады, даже не наблюдалось; в силу указанных причин сведения о
высадке противника (в ст. Таманской) были получены не от войсковых частей и
наблюдения, а от местного населения».
«По этим данным отряд противника силою в 500-600 штыков...
высадился в районе ст. Таманской и занял ее. Около 7 часов... в этом же пункте
высадились новые части противника — силою около 1000 штыков и полка кавалерии. В
течение первого дня противник не проявил никакой активности. Это дало повод
командующему (кавказским) фронтом Гиттису уже к концу дня 11 (24) августа в
докладе председателю революционного военного совета писать о десанте на полуострове,
как не преследующем серьезных целей.
Что касается командования 22-й дивизии, то, очевидно, употребив
11 (24) августа на поверку сведений о высадке, оно только 12 (25) августа
выдвинуло 195-й полк с батареей на линию Старотитаровской с задачей оборонять
выходы с полуострова. Ударный отряд № 5 получил приказание перейти в
Джигинское.
«В это время противник, закончив беспрепятственно высадку
всех сил, начал распространение по полуострову и к вечеру 12 (25) августа занял
Вышестеблиевскую. С утра 13 (26) авг. 195-й полк, опасаясь обхода левого фланга,
без давления со стороны противника, оставил Сгаротитаровскую и отошел на высоты
в 5-6 км. восточнее ее.
«С очищением Старотитаровской противник получил в свое
распоряжение весь полуостров и, не теряя времени, приступил к поголовной
мобилизации всего мужского населения». (Голубев. Врангелевский десант, 119).
Данные Врангеля, в общем, подтверждают эти сведения: «13-го
августа нами на Тамани заняты были станицы Ахтанизовская и Вышестеблиевская.
Однако, дальнейшее продвижение наше стало встречать серьезное сопротивление» (II, 156).
Так как официальное сообщение штаба Врангеля за 8-е августа
уже говорило о занятии ст. Таманской, а Вышестеблиевская, Ахтанизовская и
Старотитаровская были заняты только к 14-му августа, выходит, что на занятие
свободного от противника небольшого полуострова было затрачено целых шесть дней
(Таманская-Старотитаровская — всего 33 версты). Кроме того, в руках красных
оставались высоты, находящиеся у самого выхода с полуострова, близко берега р.
Кубани, впадающей там в Кизилташский лиман. Эти высоты являются ключом ко всему
этому малому полуострову.
Между тем, самый выход с полуострова, в случае удержания
этих высот в руках войск, занимающих полуостров, является природной крепостью,
так как самый выход представляет из себя перешеек шириною всего около 6-8 верст,
ограниченный с севера Ахтанизовским лиманом, с юга — Кизилташским, с востока —
р. Кубанью и ее плавнями, над которыми господствуют упомянутые высоты.
В случае занятия этих высот стойкими, боеспособными войсками,
и одновременного удержания проходов севернее и южнее названных лиманов, что
легко достигалось тогда, так как врангелевский флот господствовал на морях
Азовском и Черном, охрана входов на Таманский полуостров могла продолжаться, во
всяком случае, очень долго, а полуостров мог явиться плацдармом для дальнейших
операций вглубь территории Кубани.
Однако, как сказано, эти высоты, защищаемые всего одним
советским полком, остались в руках красных...
Стр. 18-19
август 1938 года
журнал «ВК»
249-й номер
Комментариев нет:
Отправить комментарий