Славянин и булгарин времен Кубанской Булгарии и Хазарии ищут, кому бы им сегодня навалять люлей.

Бубенок О.Б. 

Относительно участия славянского компонента в формировании салтовской культуры.

(цитаты)

     Исследователями памятников Хазарского каганата неоднократно высказывалась идея, что среди создателей салтовской культуры могли быть славяне. При этом акцентировалось внимание на том, что среди славянского населения Восточной Европы получил распространение обряд кремации. Трупосожжения имели распространение и среди носителей салтовской культуры, и такие памятники были обнаружены в значительном количестве в бассейне Северского Донца, в непосредственной близости от катакомбных могильников салтовского типа. Именно находки трупосожжений салтовской культуры, эталонными для которых являются захоронения из Сухой Гомольши, на территории, где в предхазарский период имели распространение памятники пеньковской культуры, заставили в свое время некоторых исследователей считать Сухогомольшанский и подобные ему комплексы славянскими. Этому мнению способствовали факт распространения трупосожжений среди носителей пеньковской культуры и близость земель, населенных в хазарское время славянскими племенами...

     Характерной особенностью могильника Сухая Гомольша, которая отличает его от других погребальных комплексов салтовской культуры, является малоизвестный для памятников хазарского времени обряд трупосожжения на стороне. Кроме захоронений, на могильнике было обнаружено 17 поминальных комплексов вещей в так называемых "тайничках". По способу захоронения остатков кремации все захоронения были разделены на урновые (138) и безурновые (179). Захоронения этих двух типов располагались на территории могильника без определенной закономерности. Безурновые захоронения, которые численно преобладали на могильнике, были совершены в ямах круглой, эллипсовидной, прямоугольной с закругленными углами формы. Эти захоронения были разделены исследователями на четыре вида. Что же касается урновых захоронений, то, в зависимости от положения урны (поставлена вверх дном над остатками кремации или остатки помещены в саму урну), наличия подстилки или крышки и т. п., эти кремации были разделены на восемь типов. В.К. Михеев выделил на могильнике шесть территориальных групп. В результате, исследователи могильника отметили, что существование различных погребальных традиций у населения, оставившего данный могильник, „может являться свидетельством сложности этнокультурной структуры сухогомольшанской общины". На основании анализа вещевого материала и стратиграфии могильника исследователи продатировали локальные группы могильника, функционирование которых находится в хронологических рамках от середины VIII в. до третьей четверти IX в.. При этом В.К. Михеев и В.С. Аксенов отмстили, что существенной отличительной чертой сухогомольшанских кремационных погребений от славянских является <<наличие в погребениях предметов вооружения, элементов конского снаряжения, которые находились как среди пережженных человеческих костей, так и в расположенных рядом с погребениями "тайничках">>. Однако такой инвентарь встречался лишь у части захоронений. 

Именно такие безурновые захоронения салтовского типа с аналогичным инвентарем были выявлены на Северо-Западном Кавказе. Они имеют общие черты, сближающие их с кремациями Сухогомольшанского могильника. Прежде всего, следует выделить некоторые погребения Борисовского биритуального могильника. В.В. Саханов пришел к выводу, что инвентарь из отмеченной группы захоронений имеет прямые аналогии на Верхнесалтовском могильнике, и датировал кремации Борисовского могильника IX веком. Подобную картину наблюдаем на могильнике Дюрсо близ Новороссийска. Там часть погребений относилась к хазарскому времени, и они представляли собой 173 кремации салтовского типа. Это были небольшие кучи пережженных костей, рядом с которыми были сложены предметы, которые несут следы пребывания в огне. Необходимо отметить, что кремации совершались на стороне. При этом оружие, орудия труда, кухонные принадлежности часто приводились в негодность. Исследователь могильника А.В. Дмитриев на основе анализа инвентаря продатировал трупосожжения могильника Дюрсо VIII-IX вв. Он же нашел им прямые аналогии на Северском Донце. Стало быть, кремационные могильники типа Дюрсо на Северо-Западном Кавказе и часть трупосожжений с Сухой Гомольши на Северском Донце могли оставить близкородственные группы населения, не имеющие отношение к славянам...

     Это грубая посуда, изготовленная как вручную, так и при участии гончарного круга, была разделена О.М. Приходнюком на несколько групп. Сравнительный анализ лепной керамики с Пастырского городища показал почти полную ее идентичность многим изделиям из Сухой Гомольши. 

     В свою очередь О.М. Приходнюк нашел прообраз этой пастырской керамики на памятниках Нижнего Подунавья и Балканского полуострова. Особенно он выделил "славянские" могильники на Северо-Востоке Болгарии, где встречалась аналогичная керамика, изготовленная как на гончарном круге, так и вручную. Это хорошо известные кремационные могильники Гарван, Юпер и Бабово, где встречались как безурновые, так и урновые кремационные захоронения. На основании этого, О.М. Приходнюк сделал вывод, что у славян "Балканского полуострова урнами были лепные, примитивно-гончарные и гончарные кухонные горшки, а также столовая посуда с лощеной поверхностью"...

     Стало быть, часть обитателей Сухой Гомольши в хазарское время были генетически связаны с обитателями Пастырского городища, представлявших собой славян-репатриантов с берегов Нижнего Дуная в родное Поднепровье...

По определению О.М. Приходнюка, жители Пастырского городища представляли собой славян, переселившихся во второй половине VII в. из Нижнего Подунавья под давлением болгарского хана Аспаруха. И поэтому они были носителями провинциально-византийской культуры, и для них был характерен довольно высокий уровень развития ремесел...

     Таким образом, в Сухой Гомольше и на некоторых соседних памятниках салтовской культуры видим две различные по происхождению группы населения, среди которых получил распространение обряд кремации. Относительно этнокультурной атрибуции первого компонента существует проблема. С этим населением, скорее всего, следует связывать ту часть салтовских кремаций, для которых характерно присутствие рядом с могильными ямами «тайничков» и, возможно, кремации в ямах вытянутых очертаний, ориентированных по линии Восток-Запад. Эти погребения отличает от других салтовских захоронений по обряду трупосожжения и состав погребального инвентаря, в котором значительное место отводится предметам вооружения, конскому снаряжению, а также наличие складных серпов, железных пинцетов, железных котлов, вилок для доставания мяса из котла, шампуров. Таких погребений среди салтовских кремаций бассейна Северского Донца не так уж и много, но они такие же, как на Северо-Западном Кавказе на могильниках хазарского времени (Борисовском и Дюрсо).      Вторым этническим компонентом среди населения Сухой Гомольши и близких к нему территориально групп населения бассейна Северского Донца могли быть славяне балканского происхождения из Среднего Поднепровья, о чем может свидетельствовать близость ряда керамических и железных предметов из Сухой Гомольши, а также из кремаций Дмитриевского могильника, с посудой и изделиями из металла с территории Пастырского городища...

     Именно эта обособленность жителей Пастырского городища, в отличие от репатриантов-северян, позволила им накануне хазарского вторжения сохранить многие черты своей прежней культуры, истоки которой следует искать на славянских территориях в Нижнем Подунавье. Являясь носителями провинциально-византийской культуры, жители Пастырского городища, несомненно, представляли большой интерес для завоевателей-хазар, ибо являлись высокоразвитыми для того времени ремесленниками. Что и предопределило их дальнейшее насильственное переселение из Среднего Поднепровья в бассейн Северского Донца. Этим то и можно объяснить довольно быстрый рост экономики в субрегионе уже на ранних этапах существования салтовской культуры. В то же время новые обитатели северо-западных окраин Хазарского каганата продолжали придерживаться прежних погребальных традиций, что и объясняет довольно широкое распространение в конце VIII начале Х вв. в лесостепной части бассейна Северского Донца погребальных урн для кремаций, находящих свои аналогии не только среди керамики Пастырского городища, но и на раннесредневековых могильниках Нижнего Подунавья.

ссылка на источник