1-я часть

Журнал «Разведчик»

№ 435

1899 год

Ш-й

Новые казачьи войска: Аму-Дарьинское и Сыр-Дарьинское

Вопрос об устройстве нового казачьего войска по рекам Сыр и Аму-Дарьям, помимо огромного местного значения, имеет еще и большее — государственное, поскольку спокойствие, обрусение, боевое и культурное улучшение этой окраины важно для интересов всей необъятной матушки-Руси.

Сперва желание видеть на Дарьях казачье войско вытекало из соображений чисто гуманного характера. Желали улучшить незавидное (а иногда и бедственное положение), сосланных в количестве 6-ти тысяч в Туркестан, за бунт семидесятых годов. Часть этих замечательных «характерников», после прощения, вернулась на родину, а прочие остались в Средней Азии в крайне неопределенных и невыгодных правовых отношениях и к здешнему начальству и к прочему населению.

Позже явились и многие другие причины, сделавшие идею об учреждении из этих людей нового войска в Туркестане крайне заманчивой, насущной и неотлагательной.

Так, майское восстание изменило в корне наш взгляд на переселенческое дело в Туркестане. Пришлось согласиться, что казачья станица выгоднее в Средней Азии, чем «Тамбовское» село мирных пахарей. Ибо последнее, даже вооруженное, может быть легко смыто грозными волнами взбунтовавшихся многочисленных (98%) инородцев, ибо для его защиты придется выделять частицу туркестанских войск.

Так, из Андижанского гарнизона, после пресловутой резни, был послан взвод казаков (уральцев) для охраны многолюдного Андреевского хутора, расположенного в 30 верстах к северу от Андижана. За казачью станицу, одинаково хорошо справляющуюся и «с мечом и с плугом», не пришлось бы так опасаться.

Естественно, стало быть, явился взгляд на ссыльных уральцев, как на отличный готовый кадр для нового войска. И все туркестанцы, знающие ссыльных, утверждают, что они не только не утратили своих лихих качеств, но еще приобрели многое, необыкновенно ценное для здешнего и культурного и военного обихода: знание всей среднеазиатской жизни, инородцев и их языков.

Эти казаки встречаются всюду по лицу Средней Азии, и всюду первенствуют своей железной энергией, своей поразительной сметкой, своим умением дружить с инородцем, неминуемо попадающим под влияние казака. Эти уральцы занимаются мало землей, больше скотоводством, особенно рыбной ловлей, судоходством и торговлей. Большинство их держится на реках Аму-Дарье и Сыр-Дарье, где она первоначально были поселены.

Мысль устроить новые казачьи войска именно по этим водным артериям Средней Азии опирается на тот бесспорный факт, что эти ссыльные казаки являются в настоящее время единственными фактическими обладателями и хозяевами рек Аму и Сыра, вместе с Аральским морем. Они самые крупные эксплуататоры их естественных богатств, рыбных, звериных и прочих.

Остается юридически признать их полные и исключительные права на эти доходные государственные угодья, обязав за это поголовной государственной службой.

У казаков потому нет соперников на среднеазиатских водах, что местные инородцы, кочевые и оседлые, питают природное отвращение к морским и речным промыслам. Они только поят свои стада у этих могучих рек, отводят от них арыки. Досадуют, когда им приходится при перекочевках совершать переправы, и беспомощно страдают от зверья, которым кишат придарьинские камыши.

Туземцы оседлые избегают даже слишком близко селиться у больших рек, как это хорошо наблюдается в южной Бухаре. Русские переселенцы, мирные пахари — тоже все «сухопутные» народ.

Итак, одни лихие, предприимчивые, промышленные казаки-уральцы осели на Туркестанских могучих реках. И нет в наших краях никого кроме них, кто знал бы так чудесно эти капризные реки.